Кнопка и Антон
Шрифт:
Нет, он все сделал совершенно правильно. Вел себя безукоризненно.
Чем дольше я знаю господина Погге, тем больше он мне нравится. От главы к главе он делается все симпатичнее, и уж тем более в последней главе, которая сейчас и последует.
Глава шестнадцатая
ВСЕ ХОРОШО, ЧТО ХОРОШО КОНЧАЕТСЯ
Когда
Кнопка поздоровалась с шофером и села в машину.
– Случилось что-нибудь? – испуганно спросила она.
– Нет, – ответил отец, – просто у меня есть немного свободного времени.
– Что у тебя есть? – переспросила Кнопка, глядя на отца так, словно у него вдруг выросла окладистая борода. – Время?
Дочкин вопрос поверг господина Погге в подлинное смущение.
– Ну да, – пробормотал он. – Не задавай дурацких вопросов. У людей иногда находится время.
– Вот это да! – воскликнула Кнопка. – Может, поедем в Шарлоттенхоф поесть пирожных со взбитыми сливками?
– А может, для начала, заедем за Антоном?
Кнопка бросилась отцу на шею и поцелуй ее был громким, как пушечный выстрел. Они мгновенно доехали до школы, где учился Антон, и к тому же очень вовремя. Антон чуть не упал, увидав красивую машину, где его дожидались Кнопка и ее отец. Кнопка приветствовала друга взмахом руки, ее отец пожал Антону руку и сказал, что он молодчина. Здорово обтяпал эту историю с Робертом-Дьяволом.
– Многоуважаемый господин Погге, – сказал Антон, – но тут ведь все было очевидно.
А потом он сидел рядом с господином Холлаком и тот иногда позволял ему нажать на педаль газа. И еще он следил за дорожными указателями! Это было чудесно! Кнопка схватила отца за ухо, притянула к себе и прошептала:
– Знаешь, директор, этот парень даже готовить может.
– А чего он не может? – спросил господин Погге.
– Антон? Антон может все! – сказала она гордо.
И хотя Антон все мог, они, тем не менее, поехали в Шарлоттенхоф и ели там пирожные со взбитыми сливками. Даже господин Погге съел одно, несмотря на то, что врач строго-настрого запретил ему именно пирожные со взбитыми сливками. Потом они втроем играли в прятки, чтобы Кнопкин папа немного похудел. Потому что в последнее время у него выросло брюшко. Наконец, Антон сказал, что ему пора домой, но директор его успокоил, сообщив что уже обо всем уведомил мать Антона.
– Господин Бремзер сегодня опять ругался? – спросила Кнопка.
– Нет, – сказал Антон, – он что-то в последнее время так мил со мной, даже приглашал к себе на чашку кофе.
– Вот видишь, – очень спокойно сказала Кнопка. Но под столом сама себя ущипнула за ногу. От удовольствия.
К обеду они сильно опоздали. Фрау Погге была глубоко оскорблена. Но они, все трое, были так довольны, что даже этого не заметили. Фрау Погге оскорбилась еще больше. Она даже
– Интересно, где скрывается фройляйн Андахт? – сказал добросердечный Антон.
Фрау Погге таких вопросов просто не понимала.
– Где же мы теперь найдем надежную гувернантку?
Господина Погге вдруг осенило. Он отвел Кнопку в сторону, пошептался с ней, а затем сказал:
– Я скоро вернусь.
Остальные без лишних разговоров докончили обед. Затем дети помчались в комнату Кнопки, где их в крайнем нетерпении дожидался Пифке.
Антона усадили на стул, а Кнопка с Пифке разыграли перед ним сказку о Красной Шапочке. Пифке отлично знал свою роль. Но и на этот раз ни за что не желал сожрать Кнопку.
– Может станет постарше на годик-другой и научится, – предположила Кнопка.
Антон заявил, что спектакль, несмотря ни на что, был прекрасный. Он аплодировал, как в театре. Кнопка без конца кланялась и посылала в публику воздушные поцелуи, а Пифке лаял, пока не получил кусок сахара.
– А теперь во что будем играть? – спросила Кнопка. – Я предлагаю в горбатого портного и его сына. Или в дочки-матери. Пифке будет дочкой! Нет, лучше будем играть в грабителей! Ты будешь Роберт-Дьявол, а я – толстая Берта. Когда ты войдешь, я тресну тебя булавой по башке.
– А кто будет тремя полицейскими? – спросил Антон.
– Я! Я буду и Бертой и тремя полицейскими.
– Но не можешь же ты сама с собой танцевать! – решил дело Антон. Опять ничего не вышло.
– Придумал! Придумал! – закричал Антон. – Будем играть в открытие Америки. Чур, я Колумб!
– Здорово! – восхитилась Кнопка. – Ты – Колумб, а я – Америка. А Пифке – яйцо.
– Кто?
– Яйцо, – повторила Кнопка, – Колумбово яйцо.
Антон ничего не знал о Колумбовом яйце, они в школе этого еще не проходили.
– Идея! – воскликнул он. – Давай как будто мы на лодке плывем через океан.
Они в два счета освободили стол, перевернули его ножками кверху. Это была лодка. И покуда Антон сооружал из скатерти парус, Кнопка сбегала в кладовую и принесла дорожные припасы: банку мармелада, коробочку масла, кучу ножей и вилок, а еще два фунта картошки, миску грушевого компота и половину толстого батона копченой колбасы. Дети сложили провиант в лодку. И там еще осталось место для них самих и собаки. Возле стола поставили таз с водой. И пока они плыли через океан, Кнопка баламутила воду в тазу и приговаривала: океан ужасно холодный. Посреди океана Антон вдруг вылез из лодки, принес соль и посолил воду в тазу.
– Морская вода всегда соленая! – заявил он.
Потом начался штиль. Он длился целых три недели. Антон, правда, греб, выбиваясь из сил, при помощи двух тросточек господина Погге, но все равно, они почти не двигались с места. Он, Кнопка и Пифке съели всю колбасу и Кнопка доложила капитану:
– Наши припасы кончаются!
– Ничего, выдержим! – успокоил ее капитан. – Ведь там нас ждет Рио-де-Жанейро! – И он указал на кровать.
– Слава Богу, – облегченно вздохнула Кнопка, – а то я умерла бы с голоду.