Кнопка Возврата
Шрифт:
В трубке был Мясоедов.
– Пульт у тебя?
– спросил он тревожным голосом.
– Какой пульт?
– Уткин с усилием вспоминал события вчерашнего вечера.
– Думаешь, он может быть у меня?
– Ты мог захватить с собой, уходя. Посмотри по карманам.
Пульт не в кармане обнаружился, а лежал у кровати на тумбочке рядом с аэрозольным баллончиком. Уткин поспешил обрадовать Мясоедова.
– Приедешь?
– спросил Мясоедов.
– Я спать хочу.
– Вечером приходи. Я к тебе не могу, у меня - нога. Продолжим наши опыты.
– Ага, - Уткин подавил непроизвольный зевок.
– Это в каком смысле "ага"?
– Ну, приду, - уже определеннее пообещал Уткин.
–
Уткин отложил трубку и хотел снова заснуть, но случился приступ. Баллончик иссяк и не действовал. Уткин отбросил его и схватил гаджет, лежащий рядом. Только схватил, ни о чем не успев подумать. И сразу стало легче. Первый глоток воздуха проник в легкие. Вдох, выдох, один, другой - и задышалось почти нормально. Совсем нормально. Нормально-нормально.
Спать уже не хотелось. Какой мог быть сон? Уткин встал, медленно побрел на кухню. За окном шел дождь. Какой-то осенний негромкий дождик, несмотря на июль месяц. На улице - ни души. Все правильно - выходной день, дождь, шесть утра. Уткин зевнул. Открыл дверцу шкафа. Что делать? То ли водки выпить, то ли сварить кофе?
А ведь приступ прошел ненормально быстро - если учесть, что без исцеляющего аэрозольного прыскания. Хотя, что значит "ненормально" - здесь дело случая. И тут Уткин вспомнил про гаджет, за который схватился вместо баллончика. Могло быть так, что в миг удушья он нажал красную кнопку. И перенесся на несколько секунд назад, не имея понятия о том, что нажимал ее. И нажимал много раз, пока не наткнулся на тот вариант случая, когда приступ заканчивается, едва успев начаться.
А что, начинал понимать Уткин, разве человек должен отличаться от мухи или таракана в смысле неопределенности состояния, непредсказуемости поведения и всего такого? Значит его поведением точно так же можно управлять при помощи красной кнопки. Можно ли? Уткин посмотрел из окна. Дождь, кажется, перестал. По улице шел человек. Может быть, первый утренний прохожий. Если он не повернет сразу назад, нажму кнопку, подумал Уткин. И человек повернул. Шел в обратном направлении сперва медленно, потом все быстрее. Наверное, ему показалось, что забыл что-то важное дома. Что ж, человек не муха, ему нужно какое-то понимание того, что он делает.
Странное дело, задумывался впоследствии Уткин, почему мне не пришло в голову спросить, откуда у Мясоедова взялся этот гаджет? Мясоедов, конечно, голова и изобретатель, но не до такой же степени, чтобы в одиночку изобрести и сделать. А сам он промолчал, это понятно. Но ведь словно знал, словно уверен был, что я не стану проявлять любопытства. И я не проявил. Хотя должен был проявить. Но не проявил. Совсем не проявил. Это выглядит так, словно мой естественный вопрос был отменен нажатием красной кнопки. Столько раз отменен, сколько был задан. Значит, Мясоедов понимал, что поведением человека тоже можно управлять. И тогда совсем уже непонятно, почему он так легкомысленно позволил мне завладеть этой кнопкой?
Уткин отошел от окна. Сварил кофе. Поджарил яичницу из трех яиц. Хотел из двух, но третье лишнее выпустил на сковороду от задумчивости.
Позавтракав, вышел на улицу. Дождь перестал идти и даже следов после себя не оставил. Сухой асфальт, сухие скамейки в сквере.
Уткин присел на скамейку перед клумбой с красными и розовыми цветочками. Мимо проходили люди. Уткин смотрел на них новым взглядом. Они сейчас были марионетки, а он - кукловод-манипулятор, наделенный особой властью.
Уткин отправлял людей по разным дорожкам - направо, налево, кругом - немилосердно разбивая пары и группы. Толстого человека в кепке заставил сделать два оборота кругом и дрыгнуть ножкой. И человек в кепке, уже удаляясь, что-то говорил
Уткин прикрыл глаза. Человеческий мозг представился ему размытым облачком наподобие того, каким в пособиях по квантовой механике изображают атом водорода: ядро и вокруг - облако. Плотность облака в какой-либо точке соответствовала вероятности нахождения там электрона. Так же и мозг представлялся облаком, где клубились возможные, непроявленные еще мысли, некоторые из которых выходили на свет и, возможно, становились началом цепочек рассуждений. Некоторые побуждали к действию, тем самым проявляя себя наружно, после чего могли быть ликвидированы нажатием красной кнопки, если бы рядом присутствовал наблюдатель, вооруженный соответствующим гаджетом. Логичные, закономерные действия, имея высокую вероятность, находились в плотной части облака, а в тонкой, невесомо-прозрачной периферии - хаотичные, бессмысленные, ничем не оправданные, но возможные, даже не то чтобы возможные, а не являющиеся полностью невозможными. То есть с какой-то ничтожно малой вероятностью человек в кепке мог крутиться и дрыгать ножкой, словно безумный, да в общем-то и действительно безумный в кратком приступе умопомешательства. Уткину оставалось только поймать этот момент, совершив несколько миллиардов нажатий кнопки в не оставивших после себя следов отмененных вариантах реальности,
А что будет, задумался Уткин, если хозяин красной кнопки пожелает невозможного? Ну не окажется, к примеру, у человека в кепке физической способности к пируэтам. Что тогда? Уткин задумался, и ответ нашелся. При откате во времени должно измениться состояние всех участников процесса, то есть не только человека в кепке, но и хозяина кнопки, который на нее нажимает. И в этом измененном состоянии намерения хозяина кнопки относительно человека в кепке могут оказаться другими. То есть, они даже должны оказаться другими. И хозяин кнопки здесь не имеет никаких привилегий перед человеком в кепке. То есть имеет место своеобразный поединок, в котором имеют значение не сила, ум, ловкость, а нечто, к чему Уткин никак не мог подобрать слова - стремление? желание? воля? Или - со стороны человека в кепке - упрямство? упорство? Нет, подходящего слова не находилось, но обоюдоострость ситуации не подлежала сомнению. При этом вся борьба, если это можно назвать борьбой, происходит в отмененной реальности, поэтому хозяин кнопки, уступив человеку в кепке, даже не будет знать о своем якобы поражении.
Уткин закурил. Чувствовал желание продолжить опыты, но манипулировать перемещением людей было уже не интересно. И так уже натворил достаточно. Люди, движение которых было нарушено, возвращались, тем временем, на свои пути. Какая-то пара (ему было указано повернуть налево, ей - направо) громко выясняла отношения.
Уткин отложил сигарету и достал из кармана фляжку с холодным чаем - тем самым, от зеленого доктора. Хорошо, когда прописанное лекарство оказывается приятным и в других отношениях.
Он сделал пару глотков и обнаружил вдруг, что человек, сидящий на скамейке по ту сторону клумбы, пристально на него смотрит. Вроде и не в упор смотрел, а слегка отвернувшись, но Уткин чувствовал на себе его наблюдающий взгляд.
Человек встал и медленно пошел в сторону Уткина в обход клумбы. Уткин отвел от него взгляд, чтобы не показать своего интереса. Человек, кажется, был в кепке. Как тот, которого Уткин заставил вертеться, и который вполне мог вернуться обратно за это время. Может, он и был тем самым человеком в кепке - люди иногда бывают удивительно похожи друг на друга. Уткин сделал еще глоток из фляжки, как бы не обращая внимания на человека. Человек прошел мимо, как бы не обращая внимания на Уткина.