Княгиня
Шрифт:
Несмотря на слабость, княгиня внимательно слушала Борромини, стараясь не пропустить ни единого его слова, когда он объяснял секрет эффекта этого воистину чудесного шедевра зодчества, основанного на точном математическом расчете и силе воображения художника и ждавшего своего воплощения в мраморе, граните и туфе на пьяцца Навона. Никогда и ни с кем Франческо не ощущал такой полной, абсолютной близости, как в тот момент с Клариссой. В глазах обоих застыли изумление и осмысление, гордость и восхищение. Не было сомнений в том, что она понимает его объяснения до последнего
— И на этот замысел меня вдохновили вы, княгиня, — признался он.
— Я? — недоверчиво переспросила Кларисса. — Но мы ведь с вами никогда не обсуждали этот Форум!
— Все дело в Сатурне и его кольце. Я ведь впервые увидел его в вашей подзорной трубе. Он тогда напомнил мне чашку с двумя ручками — вот вам и эллипс.
— Да-да, я помню. — Лицо княгини осветилось улыбкой. — И это подсказало вам идею?
Франческо кивнул.
— Я очень, очень рада, — ответила она. — Вы даже представить себе не можете, как я горжусь.
Их взгляды встретились, после чего Франческо опустил взор.
— Лишь один пробел у этой затеи, — хрипловато произнес он. — Моя фамилия — не Бернини.
— К чему… вы это говорите сейчас?
— Боюсь, моему проекту суждено так и остаться мечтой. Дело в том, что он обойдется в астрономическую сумму. А кто доверит астрономическую сумму какому-то каменотесу?
Франческо отложил доску и грифель.
Кларисса покачала головой.
— Нет, — категорически не согласилась она, — площадь и ее колоннада однажды станут реальностью, я не сомневаюсь, понимаете? Я чувствую — я знаю это.
Кларисса одарила его взором незабываемых глаз.
— Поверьте мне… Ваш замысел слишком велик, чтобы оставаться просто мечтой. Вы… только должны твердо поверить… изо всех сил, не забывая о том, кто вы есть и что в ваших силах! Тогда… тогда все и сбудется.
Княгиня вновь убежденно кивнула. Франческо, проглотив комок в горле, поразился ее уверенности и устыдился себя. Откуда у нее эта неиссякаемая сила духа? И внезапно понял, что сегодняшний их разговор, вполне вероятно, последний в жизни. Мысль эта мгновенно окунула его в прежнее щемящее одиночество.
Будто отгадав его мысли, Кларисса положила ему руку на плечо.
— Вы… не должны печалиться, прошу вас… Я ведь… пока что с вами… И всегда буду с вами… — Голос отказывался повиноваться княгине, однако она, помолчав минуту или две, продолжала: — Я буду смотреть на вас… оттуда, и когда пойдет снег — ведь и в Риме иногда случаются снегопады, — вы будете знать, что… я посылаю вам привет… от звезд…
Вдруг одна из собак отчаянно взвизгнула. Франческо резко обернулся. Одна из борзых княгини, охваченная беспокойством, терлась мордочкой о бедро, будто пытаясь умерить боль или зуд. Франческо встал, чтобы успокоить собаку, но та испуганно шарахнулась под кресло.
— Что это с тобой? Что с тобой происходит?
Дыхание
— Откуда эти фрукты, княгиня?
— Их прислал кавальере Бернини, — слабым голосом ответила княгиня. — А… почему вы спрашиваете?
— Кавальере Бернини? — недоверчиво повторил он. — Вы уверены, что именно он, а не кто-нибудь другой?
В Борромини шевельнулось смутное подозрение. Неужели?.. Нет, ерунда, абсурд! Такого просто не могло быть! И все же… Он свистом подозвал вторую собаку, и борзая была тут как тут. Франческо кинул собаке персик. Деловито обнюхав фрукт, собака лизнула его и спокойно доела остатки персика.
Франческо не отрываясь следил за собакой. Не прошло и минуты, как собака стала повизгивать и подвывать, в точности так же, как и ее сестра. С облегчением и ужасом смотрел Франческо на агонизирующее животное — сомнений быть не могло!
— Отчего Бернини… поступил так?
Княгиня поняла, в чем дело.
С трудом произнеся эту фразу, Кларисса прикрыла веки. Франческо бросился к ее постели и, уже не стыдясь слез, стал покрывать ее руку поцелуями.
— У вас… не чума, — запинаясь, бормотал он. — Это яд… Вас пытались отравить, но — слава Создателю — не смогли! Все теперь будет хорошо, вот увидите, вы поправитесь… И очень скоро.
Он умолк и испуганно взглянул на руку княгини, безжизненно лежавшую в его ладони.
15
— Так эта шлюха получила свое? — деловито осведомилась донна Олимпия.
— Я все исполнил, как было велено, — понизив голос, ответил дон Анджело, — все в точности.
Монах принялся недоверчиво озираться, желая убедиться, действительно ли они были одни в церкви, не переставая чесаться.
— Так ты своими глазами видел результат?
— Я целых две недели проторчал в городе, и каждый день лично исполнял все, что вы приказали…
— Я хочу знать, видел ли ты своими глазами ее труп. И берегись, если надумал обвести меня вокруг пальца!
— Своими глазами? — переспросил он, покосившись на Олимпию из-под капюшона. — Княгиня умерла, должна была умереть. Я воспользовался лучшим французским ядом!
— Ага, стало быть, ее трупа ты не видел! Решил поскорее смыться! — Донна Олимпия плюнула в физиономию дона Анд-жело. — Сбежал поджав хвост! Трус, хуже бродячего пса!
— Донна! — с мольбой в голосе запротестовал дон Анджело, торопливо отирая слюну с лица. — Я ради вас рисковал жизнью! Вы не представляете, что сейчас творится в Риме! Там смерть таится за каждым углом, все только и думают о том, как выжить! Ваш сын, дон Камильо, с недавних пор вообще перестал выходить из дому и принимает только у себя в палаццо. Он и меня отправил подальше, хотя я хотел передать от вас привет и…