Князь Александр Невский и его эпоха

Соколов Юрий Юрьевич

Интересен эпизод, удивительно перекликающийся со «Словом». Это явление кометы как предзнаменование беды, подобно затмению солнца над войском Игоря. Кстати, комета Галлея и Солнечное затмение — не выдумки авторов, а действительные феномены, имевшие место в октябре 1066 г. и в мае 1185 г.

^{Ковер королевы Матильды из Байо. Прорисовка бордюра: сцены с человеческими фигурами}

Далее на полотне — решение Вильгельма вмешаться в события (типично феодальные раздоры и войны!), постройка флота по его приказу, изображенная в подробностях, отплытие кораблей в Англию, в Певнзей, высадка пехоты и всадников, движение войск в Гастингс, сцена, в которой интендант Вадар наблюдает за поварами, чтобы помешать им украсть продукты, подготовка торжественного пира для Вильгельма с баронами, устройство лагеря (здесь четко представлена военная тактика эпохи), созыв войск на битву, сходный с эпизодом в «Слове» (воины занимают места по всем правилам тактики: очевидно, женщины-вышивальщицы были не менее осведомлены об этом, чем автор русской поэмы), наблюдение за противником, Вильгельм, выступающий с речью перед воинами, начало сражения, в котором заметно участие братьев короля (а в «Слове» — Всеволода Буй-Тура), несколько сцен, детально иллюстрирующих ход побоища, поражение и смерть Гаральда, в результате Вильгельм становится королем Англии.

Теперь обратим внимание на маленькие, менее изученные и неполностью расшифрованные мотивы по краям вышивки. Они также выразительно рисуют особенности феодальной системы и строй

эпохи. Подобно скульптуре романских церквей и капителей западных стран и Владимиро-Суздальским рельефам, здесь доминируют грифоны, львы, различные хищники, миниатюрные человеческие фигуры; поражает большое количество птиц, функции которых надписями не поясняются. Как известно, птицы играют большую роль в «Слове о полку Игореве»: там они тоже свидетели событий, актеры и «предсказатели». Можно долго размышлять и толковать их значение в обоих произведениях, но бесспорно, что это не просто декоративное обрамление. Птицы явно выполняют некую геральдическую и семантическую функцию.

^{Ковер королевы Матильды из Байо. Прорисовки бордюра: птицы}

Что же касается Жития Александра Невского, то мы не намерены пространно его комментировать, ибо это задача других моих коллег. Ограничусь лишь некоторыми соображениями. Кроме общего феодального характера этого творения — похвалы отважному, мудрому князю, правителю, полководцу — на каждой странице встречаются элементы, отражающие систему ценностей времени и среды. Остановимся на одном примере, давно выявленном комментаторами. В конце Жития сказано следующее: «А сына своего Дмитрия посла на Западныя страны, и вся полъкы своя посла с ним, и ближних своих домочадець, рекши к ним: "Служите сынови моему, акы самому мне всемь животом своим"» [425] . И заметим, что в конце «Слова о полку Игореве» сын Игоря также становится важным персонажем события: «Певше песнь старым князем, а потом молодым пети». Как известно, сын Александра Невского был тогда девятилетним мальчиком, и даже учитывая, что военное воспитание наследника князя начиналось рано, вряд ли его могли отправить в 1262 г. в боевой поход на Юрьев во главе войска одного, без взрослых. Здесь имеет место типичный литературный прием, отражающий феодальную систему: возвышение наследника престола и присвоение ему чина и места, соответствующих этой системе. Подтверждают сказанное и древнерусские летописи, в которых названы взрослые военачальники, а именно князья Ярослав Ярославич, Товтивил и Константин Товтивилович [426] . В заключение вернемся к Гаральду и к России. Уместно напомнить, что после поражения и смерти короля Гаральда (1066) его дочь Гита бежала во Фландрию, а затем через Данию на Русь, где она стала великой княгиней, женой Владимира Мономаха. Не хочу утверждать, что именно ее правнук, сохранивший семейные традиции, сочинил «Слово о полку Игореве» (еще одна гипотеза об авторе «Слова»!). Вряд ли могла быть прямая связь между вышивкой королевы Матильды конца 60-х годов XI в. и русским текстом конца XII в., т. е. «Словом о полку Игореве». Но феодальное общество на более или менее близких уровнях развития породило довольно сходные, а иногда и совпадающие в деталях художественные явления. Исторические законы едва ли менее властны, чем геологические: «Факты сильнее лорд-мэра», — гласит английская поговорка.

425

Житие Александра Невского // Бегунов Ю.К. Памятник русской литературы XIII века «Слово о погибели Русской земли». М.; Л., 1965. С. 177.

426

Московский летописный свод конца XV века // ПСРЛ. М.; Л., 1949. Т. 25. С. 144 (под 1262 г.).

Ю.К. Бегунов

Житие Александра Невского в русской литературе XIII–XVIII веков

Герой Невской и Ледовой битв князь Новгородский Александр Ярославич, второй сын великого князя Владимирского и князя Переяславского Ярослава Всеволодовича, внук Всеволода Большое Гнездо, правнук Юрия Долгорукого, навечно вошел в отечественную историю как организатор сильного государства на Северо-Востоке Руси. Выдающийся полководец и тонкий дипломат, он вел политику умиротворения и сдерживания татаро-монголов, [427] которую передал своим потомкам — московским князьям от Даниила Александровича до Ивана Калиты и Димитрия Донского. Сохранение русского рода и Русской земли было конечной целью его политики. За это его безмерно почитал народ, а Бог прославил угодника своего необыкновенной святостью. Когда князь Александр умер, его кончина была воспринята современниками как тяжелейшая утрата для всей Русской земли. «Заиде солнце земли Суждольской!», — воскликнул митрополит владимирский Кирилл, и вслед за ним люди горестно запричитали: «Уже погыбаем!» [428] .

427

Бегунов Ю.К. Запад и Восток Александра Невского // Кавалер: 750-летию Невской битвы посвящается. Приложение к газете «Невский проспект». Л., 1990. Июль. С. 7.

428

Бегунов Ю.К. Памятник русской литературы XIII века «Слово о погибели Русской земли». М.; Л., 1965. С. 194.

В русскую литературу князь Александр вошел как национальный герой. Недаром первое о нем произведение — Житие — переписывалось весьма часто и было предметом многих литературных переработок. Русская церковь также относилась к имени Невского героя с большим благоговением и старалась окружить его ореолом святости и приписать ему качества идеального христианского святого. Так, в стенах Владимирского Рождественского монастыря, где он был похоронен, первоначально возникла, со слов митрополита Кирилла и эконома Севастьяна, легенда о чуде с духовной грамотой, совершившемся при погребении тела 23 ноября 1263 г. А в начале 1280-х годов один из монахов этого же монастыря составил Первую редакцию его Жития. Написанное в духе житий светских властителей (например, Vita Constantini Евсевия Памфила) и под влиянием галицкой литературной школы воинских повестей, Житие Невского героя состояло из монашеского предисловия и десятка отдельных эпизодов из жизни князя, носивших характер свидетельств «самовидцев»; в конце был приписан плач по умершему, включая описание погребения тела во Владимире и посмертного чуда с духовной грамотой. Последний эпизод свидетельствовал о его безусловной святости, в то время как весь текст говорил о нравственной чистоте и высоте духовного подвига героя.

В последующие столетия русской истории в Связи с возраставшей популярностью Александра Невского как заступника Русской земли и основателя династии — московской ветви Рюриковичей — были предприняты дальнейшие шаги по мифологизации его личности и оцерковливанию всех его поступков. После открытия его мощей при митрополите Киприане (весна 1381 г.) и особенно после общерусской канонизации в 1547 г. почитание этого князя как святого распространилось повсеместно, при этом текст Первой редакции Жития неоднократно переделывался, дополнялся, изменялся; иногда менялся стиль всего повествования, отдаляясь от стиля воинской повести и приближаясь к каноническому, житийному, иногда изменялись композиция, стиль и почти всегда — идеи произведения.

Так, например, Вторая редакция Жития (новгородско-московская), 30–50-х годов XV в., приспособила текст Жития для летописи; [429] Третья, новгородская, второй половины XV в., — для кратких чтений проложного типа; Четвертая, московская, 20-х годов XVI в., — для Никоновской летописи; Пятая, владимирская, может быть, инока Рождественского монастыря Михаила, 1549–1550 гг., — для Великих Четьих-Миней митрополита Макария; Шестая, псковская, инока Саввина Крыпецкого монастыря Василия-Варлаама (В.М. Тучкова) — тоже для Четьих-Миней; Седьмая, московская, 1563 г., книжников митрополита Андрея-Афанасия, — для Степенной книги; Восьмая, новгородская, третьей четверти XVI в., — для одного сборника; Девятая, конца XVI в., — для новой редакции Пролога; Десятая, владимирская, 1591 г., самая обширная, митрополита вологодского Ионы Думина — для всеобщего чтения. По России распространилось большое количество литературных произведений о Невском герое в списках в том жанре агиографии, который являл нам образец великорусского витийственного красноречия в духе школы «плетения и изветия словес».

429

Вторая

редакция сохранилась в трех видах (или подредакциях): НIЛ младшего извода, СIЛ и Лихачевском списке.

Внимание к Александру Невскому со стороны правительственных кругов Москвы значительно усиливается, и почитание героя Невской и Ледовой битв окончательно становится национальным и общегосударственным. В XVII в. первые цари из новой династии Романовых также проявляли чрезвычайную заботу об увековечивании его памяти: патриарх Филарет приказал построить первый собор в честь святого над Тайницкими воротами Московского Кремля (около 1630 г.), несколько раньше создается великолепная икона «Александр Невский с деянием», ежегодными стали крестные ходы в день его церковной памяти 23 ноября. Литературная работа значительно усиливается: возникают редакции с Одиннадцатой по Пятнадцатую (Тита, Викентия, Проложная 1641 г., переделка редакции Ионы Думина). Все они полностью соответствуют поддерживаемой московскими и владимирскими церковными кругами тенденции изображать князя Александра в облике монаха-схимника, подчеркивая его христианские добродетели и посмертные чудеса. Перечень чудес у раки святого в Рождественском монастыре непрестанно увеличивается, вплоть до первого десятилетия XVIII в. Так, например, в списке середины XVIII в. редакции Викентия, присланном в 1772 г. из Владимира в Петербург, имеется добавление четырех чудес, последнее из которых датируется 1706 г. [430]

430

Ркп. ГПБ, собрание С.-Петербургской Духовной академии, № 273, л. 39 об., 41 об. — 42 об.

Все 15 редакций Жития, а также многочисленные службы, краткие памяти, похвальные слова, летописные сказания о Невском герое достались XVIII в. в наследство от предшествующих столетий [431] .

Изображение героя, каким был Александр Невский, имело в древнерусской литературе свою специфику.

Говорят, что у героя тысяча лиц. Одно дело герой в истории, другое дело — герой произведений литературы или фольклора. «Герой литературного произведения» — сравнительно поздний термин, появившийся в европейском литературоведении и критике с XVII в.

431

О Житии Александра Невского см. научную литературу: Ключевский В.О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871. С. 65–71, 238–242, 251–258, 312–313; Мансикка В. Житие Александра Невского: Разбор редакций и тексты // ПДПиИ. СПб., 1913. Т. 180; Бугославский С.А. К вопросу о первоначальном тексте Жития великого князя Александра Невского // ИОРЯС. 1914. Т. 19. Кн. 1. С. 261–290; Серебрянский Н.И. Древнерусские княжеские жития. М., 1915; Орлов А.С. Александр Невский в средневековой литературе // Вестник АН СССР. М., 1942. № 4. С. 72–79; Комарович В.Л. Повесть об Александре Невском // История русской литературы. М.; Л., 1945. Т. 2. Ч. 1. С. 50–56; Лихачев Д.С. Галицкая литературная традиция в Житии Александра Невского // ТОДРЛ. 1947. Т. 5. С. 49–52; Малышев В.И. Житие Александра Невского (по рукописи середины XVI в. Гребенщиковской старообрядческой общины в г. Риге) // Там же. С. 188–193; Еремин И.П. Житие Александра Невского // Художественная проза Киевской Руси XI–XIII веков / Сост., пер. и примеч. И.П. Еремина и Д.С. Лихачева. Вступ. ст. Д.С. Лихачева. М., 1957. С. 254–358; Philipp W. 1) Uber das Verhaltnis des «Slovo о pogibeli Russkoj zemli» zum «Zitie Aleksandra Nevskogo» // Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. Berlin, 1957. Bd 5. S. 7–37; 2) Heiligkeit und Herrschaft in der Vita Aleksandr Nevskijs // Ibid. 1973. Bd 18. S. 55–72; Азбелев С.Н. Светская обработка Жития Александра Невского // ТОДРЛ. 1958. Т. 14. С. 147–153; Водовозов Н.В. Русская воинская повесть XIII века // Ученые записки МГПИ им. В.П. Потемкина. Т. 87. Кафедра русской литературы. Вып. 7. М., 1958. С. 180; Бегунов Ю.К. 1) Житие Александра Невского в составе Новгородской 1-й и Софийской 1-й летописей // Новгородский исторический сборник. Новгород, 1959. Вып. 9. С. 229–238; 2) К вопросу об изучении Жития Александра Невского // ТОДРЛ. 1961. Т. 17. С. 248–357; 3) Памятник русской литературы XIII века…; 4) Житие Александра Невского в станковой живописи начала XVII в. // ТОДРЛ. 1966. Т. 22. С. 311–326; 5) Кирилло-Белозерские отрывки Жития Александра Невского // Там же. 1969. Т. 24. С. 105–107; 6) Utwory literackie о Aleksandrze Newskim w skladzie latopisow ruskich // SO. 1969. Rocz. 18. N 3. S. 293–309; 7) Александр Невский: человек и миф (к 750-летию со дня рождения) // Наука и религия. М., 1970. № 5. С. 52–57; 8) Die Vita des Fursten Aleksandr Nevskij in der Novgoroder Literatur des 15. Jahrhunderts // ZS. 1971. Bd 16. H. 1. S. 88–109; 9) Когда Житие Александра Невского вошло в состав Лаврентьевской летописи? // WS. 1971. Jhrg 16. H. 1. S. 111–120; 10) Александр Невский в псковской литературе XV–XVI вв. // ZS. 1976. Bd 21, Н. 3. S. 311–318; 11) Житие Александра Невского в сборнике из собрания Н.П. Лихачева // ТОДРЛ. 1976. Т. 30. С. 60–72; 12) Die altrussischen Quellen zu Pelgusij-Filipp, dem Stammvater der pelkonen // Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. Berlin, 1981. Bd 28. S. 7–16, 5 Abb.; то же: Древнерусские источники об ижорце Пелгусии-Филиппе, участнике Невской битвы 1240 г. // Древнейшие государства на территории СССР: Материалы и исследования. 1982 г. М., 1984. С. 76–85; Рогов А.И. Александр Невский и борьба русского народа с немецкой феодальной агрессией в древнерусской письменности и искусстве // «Дранг нах Остен» и историческое развитие стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы. М., 1967. С. 32–58; Колотилова С.И. Русские источники XIII века об Александре Невском // Ученые записки ЛГПИ им А.И. Герцена. Т. 502: Исторические науки. Псков, 1971. С. 99–167; Пашуто В.Т. 1) Александр Невский. М., 1974 (Серия «Жизнь замечательных людей»); 2-е изд.: М., 1977; 2) К спорам о достоверности Жития // История СССР. М., 1974. № 6. С. 208–209; Виноградов В.В. О стиле «Жития великого князя Александра Ярославича Невского» // ВЯ. 1976. № 1. С. 21–36; Lammich M. Furstenbiographien des 13. Jahrhunderts in dem russischen Chroniken. Koln, 1979; Пятнов П.В. К вопросу о жанровом своеобразии «Жития Александра Невского» // Вестник МГУ. Филология. М., 1979. № 1. С. 33–41; Дмитриев Л.А. Повесть о Житии Александра Невского // История русской литературы X–XVII вв. М., 1980. С. 173–177; 2-е изд.: М., 1985; Охотникова В.И. 1) Повесть о Довмонте и княжеские жизнеописания // Источниковедение литературы Древней Руси. Л., 1980. С. 115–128; 2) Повесть о житии Александра Невского // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1: (XI — первая половина XIV в.) / Отв. ред. Д.С. Лихачев. Л., 1987. С. 354–363; Галко В.И. 1) Некоторые источниковедческие аспекты Жития Александра Невского // Материалы XX Всесоюзной научной студенческой конференции: Филология. Новосибирск, 1985. С. 61–65; 2) Повесть о житии и храбрости князя Александра Невского // Древнерусские письменные источники: Информационные материалы к совещанию АН СССР / Институт истории СССР. М., 1988. С. 17–20.

Из всех перечисленных работ возражения вызывают работы В.И. Охотниковой, изобилующие неточностями, ошибками и текстологическими натяжками. Так, например, редакций житий Александра Невского не 9, а не менее 20; Особая (Третья) редакция зависит от СIЛ и, следовательно, не могла появиться в конце XIV или начале XV в.; Лихачевский список и СIЛ — не редакции, а виды Второй редакции. За пределами внимания исследовательницы остались многие вопросы текстологии, поэтики и стилистики житий; нет оценки редакций в системе эволюции агиографического стиля и в сложении легенды о Невском герое; неправильно решен вопрос о взаимоотношении житий Александра Невского и Довмонта-Тимофея и т. д.

В эпоху античности и в период раннего Средневековья герои — это выдающиеся личности, защитники или помощники народа, полубожества или сверхлюди, вроде Гильгамеша или Геракла, явившиеся, чтобы спасти или облагодетельствовать человечество. Герои, по Гесиоду, родились в Век богов и героев, когда титаны боролись с богами. В древнейших записанных эпосах человечества («Гильгамеш», Ветхий Завет, «Илиада», «Одиссея», «Энеида») перед нами предстает целая вереница героев, людей огромной силы, неповторимого мужества, выдающихся качеств и способностей, отмеченных к тому же покровительством богов. Ахилл, Эант, Гектор, Одиссей, Эней, Александр Македонский — эталоны героев античности. В германском и славянском эпосах герой — более человек, нежели бог. Он выше законов обыденной жизни и живет ради славы на земле. Потому герой как бы приподнят над категориями земной морали, потому и прославление героя сочетается с попыткой его испытать или даже развенчать поражением на поле битвы. Так обстоит дело при изображении Беовульфа, Валтериуса, Роланда, былинных богатырей Руси Ильи Муромца, Добрыни Никитича, Алеши Поповича, князя Игоря Святославича из «Слова о полку Игореве». Все они, совершив подвиги, в конце концов гибнут, кроме князя Игоря. Последний спасается, так как он, по замыслу автора бессмертного «Слова», уповал на Богородицу, покровительницу Русской земли. Герои эпоса противостоят христианским святым, так как целью последних было лишь «подражание Христу».