Князь Благовещенский
Шрифт:
Был грешок признать это все сном. Весь этот параллельный мир, магов, князей, целителей… Но календарь на телефоне показывал конец пятого после выборов губернатора день, а значит, если я не провел в пьяном угаре почти четверо суток, я там был. По-настоящему. И от понимания этого делалось только хреновей.
Дядя Ваня, Глеб, Алмаз, Николай Олегович, Антошка… Я вдруг понял, что эти люди, если только их не породил отравленный алкоголем разум, дороже мне, чем весь мой налаженный мир. Моя должность, для получения которой я много чего некрасивого сделал. Да и на должности…
Нет, не совесть заела, с чего бы — жизнь борьба и все такое! Да и ребята,
Не ныть!
Ладно, чего там у нас двойник за эти четыре дня начудил? Посмотрим его звонки. Ну, все штатно, замы, губернатор, смишники. Маме не звонил? Нет, вроде! И то хорошо! Что с почтой? Пресс-релизы на утверждение, ролики от подконтрольных каналов, файл из управления делами — план первого лица на три дня… Все прочитаны, всем адресатам даны ответы, часто просто отписка — я и сам так порой делал. Тут все норм вроде.
А это что? Автоматическое письмо с системы электронных торгов. Лот “освещение деятельности Правительства Амурской области”. “Вы поставлены в отслеживание…” А я-то тут при чем? Это не моя вотчина! Идентификатор на мое имя выписан… Двойник, сука! Он и в этом мире успокоится не смог — что-то уже под себя подгрести пытался! Вот же!..
Поверх текста с электронной площадки выскочил входящий звонок. На экране высветились буквы, складывающиеся в слово "Губер" и рядок цифр федерального номера.
— Да. — произнес я хрипловато.
— Ты пьяный уже, Игорь?
— С чего вы взяли, Николай Олегович? — я чуть не расхохотался в голос, поймав “дежавю” — примерно так начался мой разговор с князем Благовещенским четыре дня назад.
— Голос хриплый, да и разит от тебя последние дни... — сообщил мне губернатор Амурской области. — Ты ничего мне рассказать не хочешь?
— А толком можно? — тут я сообразил, что таким тоном допустимо разговаривать со своим начальством только в случае, если оно еще и родственник. А вот с губернатором, которому я никто — это перебор.
— Значит, пьяный! — сделал вывод Николай Олегович. — Завтра в восемь утра ко мне. С подробным объяснением, зачем именно сейчас выставлен лот на освещение деятельности стоимостью в восемьдесят миллионов рублей! И без согласования со мной!
Эпилог
Остаток вечера и часть ночи я провел, разбираясь в том, что успел натворить этот мерзавец — мой двойник — за четыре дня. Благо, действовал он один, опыта Алмаза в сокрытии следов не имел, и оставил мне достаточно хлебных крошек, чтобы понять суть аферы. По правде сказать, следов осталось столько, что я бы удивился, если к концу года двойник, задержись он настолько в моей параллели, не отправился бы на нары. Или, наоборот, не удивился. Но крючок для подвешивания за первичные половые признаки, он выковал знатный, на акулу впору идти!
Если без подробностей, он каким-то образом сумел договориться с руководителями парочки компаний, одной газеты и сайта об участии оных в торгах на оказание тех самых услуг “по освещению деятельности”. Деньги немаленькие — восемьдесят лямов! — треть, как я понял, он намеревался получить в качестве отката.
Схема была рабочая. И оригинальностью идеи не блистающая. Много здешних казнокрадов, так или иначе, с таких схем кормились. И не только
И ведь быстро разобрался, паскуда! Я еще до выборов, кстати, возможность такую видел, но мне, элементарно, смелости не хватило ее реализовать. Начал масло гонять, а что будет, если… Ну и так далее. И решил отказаться. Не моего уровня афера, да и кусок такой поди проглоти. А этот!.. За четыре дня! Как он трусливых этих директоров/редакторов уговорил на такое подписаться? Вот уж точно говорят: наглость — второе счастье!
Я был донельзя возмущен его действиями. Мало того что он подставил меня в своем мире, так еще и в моем успел сориентироваться и принялся за старое! И ладно бы ему деньги были нужны — так ведь нет! Зарплата у меня неплохая, плюс кое-какие сбережения, праведно и неправедно нажитые были. Хватило бы на пару-тройку месяцев безбедной жизни. Но он все равно начал мутить! То ли серьезно отнесся к перспективе до конца жизни остаться в моем теле, то ли его привычка к аферам была неистребима — черт его знает! Но разгребая его делишки, я снова почувствовал непреодолимое желание добраться до его тушки и основательно, никуда не торопясь, поджарить ее на медленном огне. Тем же “дыханием”! Или мелко настрогать эфирным клинком, как в свое время Глеб поступил с Потрошителями!
К счастью, ничего не поправимого он сделать не успел, только заставил профильного замминистра, прикрываясь именем губернатора, разместить аукцион на площадке. Локализовать ущерб труда не составило, но закончил я со звонками я уже ко второму часу ночи. Изрядно всколыхнув все благовещенское чиновничье и смишное болото. И нажив врагов, потому как кое-кто из “подельников” двойника уже не только рассчитывал на шальные бюджетные деньги, но и мысленно успел их потратить!
А вот и хрен вам всем! Нефиг! Хотите пилить бюджет — пилите! Я никого ни упрекать, ни осуждать не собираюсь, чтобы там дядя Ваня не думал про мой моральный облик. Каждый человек кузнец своего счастья и, что характерно, несчастья тоже. Только вот меня в эти игры впутывать не надо! Я далеко не ангел и за свои грехи отвечать готов, если придётся. Но тогда я их и совершать должен самостоятельно, а то — ну на хрен такую справедливость!
Короче говоря, с чистой совестью, но тяжелой душой, я отправился спать. Полностью готовый к завтрашнему разговору с губернатором, от которого мне в любом случае достанется так, что хорошо, если работу менять не придется. Засыпая, с какой-то несвойственной мне раньше мрачной решимостью, я даже пробормотал что-то вроде “ну и хрен с вашей должностью! Прям свет клином сошелся!” И вырубился.
Ночь прошла спокойно. Двойник злорадствовать не являлся и почти до самого утра я спал без сновидений. Только под утро, часов в пять, я еще воды встал попить и снова рухнул в кровать, приснилось что-то очень странное.
Будто я — в теле двойника. Но не как в прошлый раз, а будто соседом в его сознании, наблюдателем. Как бы знаю, что он тут, но и только. И он, кстати, тоже знает.
Какая-то светлая комната, скорее даже больничная палата. Белый потолок и яркий свет. А двойник почему-то к кровати наручниками пристегнут, но не дергается и вырваться не пытается. Над ним (над нами?) нависает князь и что особенно забавно, дядя Ваня. Наставник, с самым серьезным образом, князю доклад делает.
— Этот — настоящий. Не пришельца это аура, нашего Игоря.