Князь Евгений Николаевич Трубецкой – философ, богослов, христианин

Митрофанов Георгий

Подчеркнуто ограничив в своем исследовании рассмотрение философии Канта и ведущих неокантианцев Когена, Риккерта и Ласка рамками столь разработанной ими гносеологической проблематики, Е.Н.Трубецкой сумел вскрыть философски неискоренимые онтологические предпосылки кантианской гносеологии, и тем самым показать принципиальную невозможность для любой

последовательной философии построить теорию познания без сознательного или неосознанного предварительного принятия той или иной теории бытия. Показав гносеологическую необоснованность и онтологическую произвольность скрытой кантианской метафизики, Е.Н.Трубецкой постарался обнаружить общую духовно-мировоззренческую сущность кантианства, связывающую его с традицией секуляризованной антропоцентричной западноевропейской философии нового времени. «Для меня, как и для Соловьева, – писал Е.Н.Трубецкой, – первая задача в борьбе с Кантом заключается в том, чтобы лишить познающего субъекта неподобающего ему значения центрального светила в познании. Возвеличение человеческого субъекта и есть то, что я назвал ложным антропологизмом кантовой теории познания… субъект не зависит ни от какого другого высшего начала: он сам по себе довлеет; он – самостоятельный источник своих априорных представлений и понятий, своих познавательных принципов. Иными словами, в познании автономен. Неудивительно, что это провозглашение автономии познающего человеческого субъекта у Канта и у кантианцев переходит в безотчетное перенесение предикатов мысли безусловной на «автономную» мысль человеческую. Уже у Канта рассудок утверждается как законодатель природы. А в метафизике, вышедшей из Канта, этот человеческий, антропологический элемент гипостазируется в реальное Абсолютное. «Трансцендентальная апперцепция» Канта превращается в «Я» Фихте. Потом в «абсолютной мысли» Гегеля мы также узнаем отвлеченность человеческой мысли, чересчур

человеческой: мировая эволюция развертывается из нее наподобие цепи силлогизмов. В этой послекантовской метафизике вскрывается внутреннее противоречие самого Канта» [17] .

17

ТрубецкойЕ.Метафизические предположения познания. Опыт преодоления Канта и кантианства. М., 1917. С.306-307.

Критическое рассмотрение кантианской гносеологии, предпринятое в книге «Метафизические предпосылки познания», не могло бы оказаться столь плодотворным, если бы в ходе этого рассмотрения Е.Н.Трубецкой не сумел изложить основные принципы собственной гносеологии, в которой метафизическая природа человеческого познания оказалась обоснованной именно в связи с кантианской гносеологической проблематикой. Так, например, основополагающие категории философии Е.Н.Трубецкого – «безусловное всеединство» и «абсолютное сознание» – с достаточной наглядностью были выявлены им как необходимые, хотя и скрытые метафизические предпосылки избегавшей любых онтологически «окрашенных» понятий кантианской теории познания. Важнейшей особенностью гносеологических воззрений Е.Н.Трубецкого в рассматриваемом произведении следует признать отсутствие нередко встречавшихся в современной ему литературе философски безосновательных и религиозно поверхностных попыток интерпретировать метафизические предпосылки гносеологии в качестве проявлений некоего Божественного откровения. «Я не отрицаю, разумеется, – писал Е.Н.Трубецкой, – что учение об абсолютном сознании в контексте моего религиозного по существу мировоззрения должно получить определенно религиозное освящение; но в пределах гносеологии

Конец ознакомительного фрагмента.