Князь/Грязь
Шрифт:
Да, я был трижды «избит» очкариком, пока меня удерживал его брат-громила. Но комариные укусы досаждали больше, чем синяк под глазом и тем более на теле.
Вот отсутствие прогулок в какой-то момент показалось мне проблемой, так что я решил на некоторое время стать «паинькой». Всё равно в медитации наступил тупик.
Полный и беспросветный.
А из карантина допуска в библиотеку нет. К телевизору тоже.
Только пять учебников, которые я перечитал бессчётное число раз, а потому мне было очень скучно. Ведь их содержание по большому
Даже летать внутри космоса надоедает, когда он становится полностью изучен.
Где эти восемь точек для управления спутником? Хотелось бы мне знать.
Так что «паинькой» я вернулся к обществу.
Теперь моей кроватью стало одно из свободных мест на втором этаже двухъярусных кроватей.
Если сначала мне это казалось опасным, то в ночи, входя в медитацию, покачивание как-то умиротворяло и переносило меня во внутренний мир быстрее.
Осенью в третьем классе, я уже обучался не один.
Венедикт Александрович Тургенев стал моим одноклассником, перепрыгнув один класс.
Подозреваю, что это было подстроено, чтобы учитель не тратил время на индивидуальное обучение разным программам.
Почему нас до этого не обучали в одном кабинете одновременно? Загадка.
Возможно, не хотели бы сокращать кого-то из учителей.
В любом случае, «Веник Младший» стал моим одноклассником и всячески старался блеснуть знаниями.
Мне же на оценки было абсолютно плевать, я просто поглощал информацию.
Однако разговорчивый и заносчивый Тургенев оказался полезным болтуном.
Если со мной он не общался, то его реплики во время просмотра телевиденья были интересными.
Однажды, когда от нечего делать я сидел около телевизора в почти переполненной комнате, туда вальяжно ввалился и очкарик. Садиться он не стал, опёршись о неподвижную половинку двери.
Вначале он нёс пургу:
– Да все знают, что маги земли и воды бесполезны. Огонь, молния и свет – сила!
– Единорогов приручить нельзя, это бред. Они сильные волшебные монстры. Но я на таком катался.
– Да не мог там победить маг земли, невозможно! Маг огня его бы за счёт скорости волшебных снарядов давно в котлету превратил.
Это бурчание было всем давно привычно.
Как и последовавшая реплика:
– Я, пусть и бастард, но аристократ, с уверенностью говорю. В мультиках доведено до абсурда. Этикет соблюдают только на службе, в быту эти «благородия» почти не применяются.
– Веник, да заткнись, мешаешь смотреть, – подал голос пацан лет тринадцати, непонятно что забывший в телевизионной младшеклашек. Кажется, его звали Вадимом, и он был чьим-то старшим братом. При этом пусть он был на два года младше Мишеля Тургенева, но последний его боялся как огня, по неизвестной мне причине.
– Вадик, вот я пробужу свой дар, ты у меня попляшешь, – бросил очкарик.
– Для тебя и Мишутки я «дядя Вадим Николаевич», не забыл?
Тургенев промолчал, но примерно на полчаса заткнулся.
Перед
– Вадя, пи-пи.
– Понял. Наше с Надькой место не занимать, – заявил «дядя Вадим», поднял на руки девчонку лет пяти и покинул помещение.
Тургенев сразу же включил свою громкость:
– Опять эта серия, где МакМакса легко победит Искорка? Это бред.
– Почему? – удивился малыш-дошколёнок, что сидел на ковре. Кажется, новенький.
– Некроманты не так слабы чтобы проиграть одомашненному или призывному монстру. Этим психам даже на Спутнике требуется минимум шестьдесят четыре точки вокруг спутника пропитать магической силой, – уверенно заявил открывшийся мне с новой стороны мальчик. С полезной.
– Точки? – переспросил всё тот же ребёнок, но вокруг явно уши навострил не только он, но и большая часть комнаты.
Болтуну это понравилось, так что он начал лекцию.
– Нам преподают медитацию по самой новой визуальной методике. Чёрная комната, прожекторы, музыка. Мой дед, барон Тургенев, помогал с её внедрением по всему Черноземью. Это позволяет экономить на артефактах, но слабее более требовательных к ресурсам процессов.
– Если у тебя есть дед, то почему ты тут? – неожиданно спросила самая старшая девочка, которую тут оставили за главную воспитательницы и отлучились на ужин пару часов тому назад.
– Серьёзно, Майорова, ты не в курсе? Все уже слышали историю этих братьев, – вклинилась другая девочка, чуть младше, обладавшая чёрными волосами. – Он от любовницы, которую его отец называл четвёртой женой. Аристократы могут на каждой своей территории завести не больше одной супруги… или трёх? Не помню.
– Всё верно, только моя мама не любовница, а реально жена. Только не была одобрена дедом, поэтому её, а, следовательно, и нас с братом, нет в родовом древе. К тому же она не была магом. Так что после убийства отца и мамы мы с братом остались без семьи. Дед хотел бы забрать, но по законам не вышло. Он аристократ, мы несовершеннолетние простолюдины. Если бы брат пробудил дар, то всё было бы проще. Теперь вся надежда на меня, либо ждать, пока брат станет совершеннолетним. Тогда его смогут принять в род. Если я бездарен, как вы все, пусть это и маловероятно, то тоже буду вынужден ждать на общих основаниях. Но я к тому же младший, так что опеки рода мне особо не светит.
– Да-да, мы все это слышали кучу раз. Ты про «точки» скажи. Что за точки? Как их пробуждают? – перебила его девочка, что говорила ранее.
– Да что там говорить? – протянул очкарик.
– Мы вернулись, дорогу, дорогу Дяде Вадиму и нашей принцессе, – раздался голос позади. – Что там за «точки», Веник?
– Ладно, расскажу, что знаю. Всё равно для вас бесполезно. Точки – это якорь из волшебной энергии, который создаётся во время медитации. Как их создать я не знаю. Предположительно нужен артефакт. На этом всё, – быстро проговорил Тургенев и ушёл.