Князь/Грязь

Грильяж

– Ну, как ребёнок ты достаточно милая, если улыбаешься. А в этой версии – да, красивая. Но тебя портит привычка удивляться с отвисшей челюстью, но это тоже чем-то мило и по-детски, так что не слушай меня, – пробормотал я, пряча свой взгляд.

Футболка «девушки» натянулась так сильно, что не будь там магического слоя, что рисовал разные узоры каждую секунду, я мог бы попасть в ловушку с помолвкой раньше срока. Надеюсь, ткань выдержит.

Но кое-что я осознал: гормончики на фоне пробуждения дара шалят и у меня.

А

мне нет ещё и девяти.

Плохо и опасно.

Пока я думал о своём, отвернулся и смотрел в сторону леса.

Услышал звук трескающейся ткани и повернул взгляд на него. Тут же отвернулся, увидев голую спину, почти сразу прикрытую копной рыжих волос.

– Ты что творишь? – спросил я.

– Как это что? Загораю. Впереди осень и зима, а я солнышко люблю. Я всегда так загораю. Первый раз в этой форме, но какой смысл в одежде? Ведь учение говорит, что Ева и Лилит были прекрасны в раю нагими! – учительским тоном произнесла эта безумная.

– Если есть свидетели, то так не принято! – попробовал я воззвать к разуму.

– Я читала, что пока меня не видит взрослый мужчина, то всё в рамках приличий.

– Маги считаются взрослыми после пробуждения дара.

– Нет, не считаются.

– Считаемся, так что я пошёл.

– Не уходи, – произнесла немного плаксивым тоном рыжая, я хотел было подойти к дереву, прислониться к стволу и подождать её там, однако два водяных хлыста схватили меня за плечи и ноги, подтянув к Наташеньке. – Тебе тоже стоит немного загореть! Ты бледный, словно вампир!

Похоже, солнышко ей мозги припекло.

– Ната, я упырь! Мне нельзя на солнце, иначе я умру! – протараторил я первую чушь, что пришла мне на ум.

– Правда? Не врёшь? Вампир? – поинтересовалась девушка, прикрытая лишь волосами и трусиками.

Я настойчиво закивал. На альме упырь означал вампир. Хотя по факту монстров этого рода было много, а так же они отличались. Объединяла только тяга к крови.

– Значит, ты не маг и ничего не мешает тебе меня увидеть, – сделала свой вывод эта мелкая стерва, а водные жгуты спеленали меня полностью, после чего я оказался прилеплен на столб в тенёчке.

Что же я такого натворил в прошлой жизни, что в этой со мной так?

Я стоически закрыл глаза, а потом просто сбежал в медитацию.

С одной стороны, увидев перспективы будущей жены, во мне начали голосить гормоны:

– Хороший выбор!

– Близняшку тоже надо!

– Вы почти ровесники, вон какая красотка!

С другой стороны тихонько бубнил разум:

– Красотка? А кто её защищать будет? Ладно её, кто меня от неё защитит? Руфину ещё? Тогда мне крышка. Они убьют меня, а потом сойдут с ума и разнесут какой-нибудь город.

С третьей бормотала жадность:

– Два камня. Два сердца горгулий. Да как так-то? Какая жадная старуха!

Среди гормонов появился голос:

– Какая ж старуха?

– Да, вполне себе ничего! –

вторил ему ещё один.

– Она женщина Била, а он наш друг! – ворвался в диалог разум.

Я принудительно проснулся, осмотрел внутренний космос.

Какой странный кошмар о шизофрении.

Брр, как вообще можно об этих ведьмах думать в подобном ключе?

Какая семья, какие связи, когда вокруг творится непонятная фигня?

Мне восемь, мне нужна хоть какая-то сила, чтобы защитить самого себя. Горгульи и босс показали, что против них мой текущий арсенал почти бесполезен. Не будь харвангов, я бы помер.

Я открыл глаза и дежурно скользнул по небу внутреннего космоса, как узрел непонятно: медленно загорался угол куба, а вниз спускалось ещё пара светящихся точек.

Я взлетел и осмотрел всю карликовую планету.

Такой процесс происходил повсюду.

Я резко вышел из медитации и осмотрелся.

Я всё так же примотан к дереву, но хозяйка водных жгутов валяется на солнце тем, что видеть мне не стоило.

Да блин!

Но лёжа, вроде бы, не медитирует. То есть она спит, а по водяным жгутам я получаю якоря?

Халява?

Блин, и у жезла не спросить, что собственно происходит. Один слой жгутов обёрнут вокруг рта. А открывать я его не стану, кто знает, где эти «щупальца» побывали до меня.

Пока я думал, неожиданно фигура девочки начала резко становиться меньше, пока на расстеленной обычной чёрной мантии не осталась только Наташенька Безумнова.

Только вот на водные жгуты это не повлияло.

Я вернулся во внутренний мир.

Прибавка светящихся шаров прекратилась.

Непонятно. Я-то уже подумал, что именно соседство с этим живым реактором могло насытить карликовую планету точками, но пока непонятно. Надо, чтобы она сама начала медитировать одновременно со мной.

Спустя какое-то время я очнулся от падения вниз, благо высота была небольшой.

Около меня стояла рыжая:

– Ты прикалываешься? – пробормотал я, быстро закрывая глаза.

– Я подумала, я не против помолвки с тобой, – заявила она.

– Да зачем ты их сняла? Фуу такой быть. Развратная женщина! Я отказываюсь от помолвки!

– Так можно?

– Да! – уверенно соврал я. По закону можно, а про венчание она ничего не говорила. Но по канону альмаханской веры я теперь обязан жениться. Если ранее отговорка с трусиками и волосами была, то теперь уже нет.

– Жаль, – произнесла девочка, – кстати, а что муж и жена вообще делают? Всегда ходят в костюме и свадебном платье?

– Не знаю. Мне восемь лет. Нам восемь лет. Нам рано о подобном думать! – пробормотал я, стараясь отвоевать своё свободное детство. Потом до меня кое-что дошло. – Стоп, в смысле не знаешь? Ты же поступила в академию, а в естествознании всё описано, даже отсылка на парную медитацию есть. Что ты сдавала для поступления?