Князь Кий: Основатель Киева
Шрифт:
А про себя подумала: «Это обещание ни к чему не обязывает. Потом как-нибудь выкручусь».
— Я улетаю на крыльях! — воскликнул Анахарсис. — Ты — моя невеста! — Он раскланялся, отбежал к двери, сделал новый поклон, послал воздушный поцелуй.
— Люблю, люблю! — И скрылся за дверью.
Немного обождав, Тамира спустилась вниз, прошла в конюшню и оседлала своего любимца. Поскакала быстрой рысью. Миновала крепостные ворота и, стегнув коня, помчалась по Ольвийской дороге. Кое-где она проходила по низменной местности, поэтому была замощена камнем, в иных местах была посыпана
— Заждался? — спросила она, влюблённо глядя ему в лицо. — Отцовские дела задержали.
— Главное, ты со мной.
— Какое дерево ты выбрал! Наверняка ему тысяча лет...
И действительно, над ними раскинул свои ветви толстый дуб. Ствол его был в несколько обхватов и сгнил внутри, многие сучья посохли, но над ними зеленела ещё густая крона.
— Наверно, он повидал много влюблённых и помнит их нежные признания, — сказал он.
— Ты тоже будешь признаваться мне в любви? — лукаво глядя ему в глаза, спросила она.
— Ну что ты! Я никогда никого не любил.
— Я тоже. И почему мы стоим иод этим дубом?
И они забылись в поцелуе.
— Так вот как моя невеста бережёт свою целомудренность! — вдруг раздался над ними яростный голос, и они отпрянули друг от друга. Над ними, сидя на коне, нависал Анахарсис. — Не успела поклясться в вечной любви, как тотчас кинулась в объятия другого мужчины! Нет, я этого так не оставлю!
Анахарсис по Ольвийской дороге возвращался домой и случайно наткнулся на влюблённую парочку. Круто развернувшись, он отъехал на пару десятков шагов, соскочил с коня и, выхватив короткий меч, двинулся на Кия. Тамира, зажав ладонью рот и расширив от ужаса глаза, словно парализованная прижалась к дереву. Кий повернулся к противнику и стоял набычившись, следя за каждым его движением.
— Сейчас я выпущу кишки из этого молодчика, — поигрывая мечом, приближался к нему Анахарсис. — Я никого не прощаю, кто становится на моём пути. Так что готовься, любезнейший, кормить червей в одной из могилок на этой грешной земле.
Кий начал отступать, настороженно оглядываясь по сторонам и ища какое-нибудь средство защиты. Анахарсис разгадал его намерение.
— Неосторожно, неосторожно, голубчик, идти на свидание с чужой девушкой и не брать с собой никакого оружия, — язвительно продолжал он. — Обманутые мужья или влюблённые в одно мгновение превращаются в зверя, хищного и беспощадного, и способны...
Но на что способны обманутые мужья и влюблённые, Анахарсис договорить не успел. Кий стремительно наклонился, схватил камень-голыш и влепил его говорливому сопернику между глаз. Тот упал плашмя на дорогу, не издав ни звука. К нему подбежала Тамира, припала ухом к груди. Сказала:
— Он мёртв.
Кий продолжал стоять в каком-то оцепенении.
— Уезжаем быстрей, — потянула его за руку Тамира. — Здесь недалеко наше имение, я спрячу. Иначе тебя казнят.
Они вскочили на коней и помчались в сторону от города. Скоро Тамира свернула на тропинку, и они поскакали вглубь рощи. Сколько продолжалась
Они привязали коней, взбежали на крыльцо, постучали в дверь. Её открыл им слуга, семидесятилетний старик.
— Гнур, отведи лошадей в конюшню, — приказала Тамира. — Дай отдохнуть, а потом напои и задай корм.
Слуга поклонился и направился к лошадям.
Тамира и Кий прошли в гостиную, сели в кресла. Оба ещё не отошли от пережитого и были в сильном возбуждении, часто и прерывисто дышали.
Вошла служанка, встала у дверей.
— Принеси фруктов и вина, — распорядилась Тамира.
Служанка исполнила всё быстро и молча удалилась. Они налили вина, выпили. Несколько успокоились.
— Слуги у нас верные, не выдадут, — сказала Тамира. — Вопрос в другом, видел ли нас кто-либо?
— Не знаю. Не думаю, — неуверенно ответил Кий.
— Будем считать, никого рядом не было. Но нас наверняка запомнила на выезде из города сторожевая служба Ольвийской башни. И то, что почти следом за нами выехал Анахарсис...
— Следом за тобой. Я в рощу приехал около часа назад.
— Да, я забыла... Но там остались наши следы, и если убийством всерьёз займётся стража порядка, она вполне может выйти на нас с тобой. Меня они не тронут, руки коротки. Но вот тебе несдобровать... Да, рисковать нельзя. Всё-таки Анахарсис — сын высокого столичного чина! Тебе надо срочно уезжать отсюда. Нашу дачу стражники знают хорошо, могут накрыть тебя не сегодня, так завтра.
— Да, я уеду. На родину, на Русь.
— Нет. Могут перехватить в пути. Я тебя отправлю к своей тете. Никто не догадается искать тебя у Ольвии. Я о ней рассказывала. Она женщина передовых взглядов, примет и спрячет на несколько месяцев. А там посмотрим. Я сейчас приду в себя, а потом поеду домой и организую твой переезд в Ольвию.
И действительно, перекусив и отдохнув, она ускакала в город.
Остаток дня и ночь Кий провёл в тревоге и возбуждении, плохо спал. Наутро в закрытом возке подъедала Тамира. Они встретились на крыльце.
— Позавтракал? — спросила она, коснувшись губами его щеки. — Тогда можно ехать.
Она на ходу рассказала, что в городе мечутся стражи порядка, ищут убийцу Анахарсиса, но пока конкретных имён не называют.
— В повозке, — торопливо наставляла она его, — еды на всю дорогу. Возница — наш верный слуга. Звать его Атей. Через него мы будем поддерживать связь.
Тамира обняла Кия, по её лицу потекли слёзы, она их не вытирала. Подняв заплаканное лицо, стала глядеть ему в глаза (вблизи её глаза слегка косили).
— Я думаю, мы расстаёмся ненадолго. Я люблю тебя, Кий. Что бы ни случилось, мы будем вместе. Я не смогу жить без тебя. Я уговорю отца, он ко мне прислушается. Он даст согласие на наш брак.
Она помолчала, продолжая жадно смотреть в его глаза.
— Если тебе придётся оставить Аварию и уехать на Русь, я отправлюсь с тобой. Твоя родина — моя родина, Кий.