Князь Рюрик

Седугин Василий Иванович

В день Костромы (22 июня) Рюрика разбудил шум толпы. Жил он в старом княжеском дворце Гостомысла, окна его выходили на площадь. Он послал узнать, в чём дело, по какому поводу собрался народ.

— На суд великокняжеский пришли, — ответил гридень, низко поклонившись. — В Новгороде издавна привыкли считать его самым справедливым!

Следом за гриднем в горницу ворвался Сварун, проговорил на одном дыхании:

— Радуйся, князь! Народ тебя признал своим правителем! Пришёл на красное крыльцо получить от тебя княжеский суд, честный и беспристрастный!

А это, я так думаю, не менее важно, чем вече!

Волновался Рюрик, выходя к народу. Как-то сумеет распорядиться оказанным ему доверием? Не совершит ли промах в столь важном и требующем чуткого отношения деле? А он даже не знает, как начать, что сказать собравшимся.

Спросил Сваруна:

— Скажи людям что-нибудь перед началом…

Тот выступил наперёд, проговорил громко:

— Народ новгородский! Князь Рюрик сейчас будет судить по закону русскому, который принесли с собой предки наши, прибывшие из страны Русинии в своё время! Рюрик из Русинии и мы с вами из Русинии! Так что закон у нас один, как и вера одна! Говорите, что у вас стряслось, какие обиды накопились, а уж князь рассудит по честности и справедливости!

Выступил вперёд человек средних лет, хорошо одетый — в шёлковую рубашку, добротные домотканые штаны и кожаные башмаки. Поклонился князю слегка головой, произнёс:

— Звать меня Божем. Занимаюсь тем, что ссужаю промысловым людям деньги под резу [10] , — проговорил он взволнованным голосом. — Дал я год назад вот этому человеку (указал на мужика со всклокоченной бородой, в расстёгнутой рубашке) большие ценности, целых шестьдесят гривен серебра, а он до сих пор не отдаёт и неизвестно когда отдаст!

10

Реза — процент.

Толпа молча смотрела на князя. Рюрик спросил:

— Брал деньги у этого человека?

Тот кашлянул, проговорил хриплым голосом:

— Брал, князь.

— Почему не отдаёшь?

Тот помялся, ответил, глядя в землю:

— Так ведь нечем!

— А зачем занимал?

Мужик замялся, в толпе кто-то выкрикнул:

— Купец он!

— Это правда? — спросил Рюрик.

Мужик кивнул.

— У тебя же должно быть богатство от прошлой торговли. Куда ты его дел?

Мужик развёл руками.

Снова из толпы:

— Проиграл он!

— Что, действительно проиграл? — допытывался Рюрик.

Тот усиленно замотал головой в знак согласия.

— Та-а-ак! — Князь откинулся на спинку кресла, помолчал. Спросил уже спокойней:

— Значит, игрок ты. И сдержаться не можешь?

Мужик вдруг упал на колени и стал биться головой о землю, выкрикивая:

— Пропащий я человек. Сколько раз зарекался, сколько клятв давал! А пройду мимо игроков, нету никаких сил сдержаться! Перун-громовержец, за что мне такая напасть!..

В толпе наступило долгое молчание.

Наконец Рюрик

произнёс:

— Если бы у тебя была несчастная несостоятельность, может, судно твоё в море потерпело кораблекрушение и затонуло, или на тебя напали разбойники, или случился пожар и сгорел дом вместе с богатством, то согласно русскому закону, я бы дал тебе срок в полтора-два года на выплату долга. Но у тебя другой случай. У тебя злостная несостоятельность. А за это полагается очень суровое наказание — отдача в рабство. Так что с этого момента ты передаёшься в руки кредитора и становишься его холопом!

Мужик медленно встал, отряхнулся, поклонился князю и побрёл за своим новым хозяином. Толпа молча расступилась перед ними. Скверно было на душе Рюрика, что пришлось начинать свой суд с такого тяжёлого дела и сурового приговора. Подавленно молчала и толпа, переживая за слабого духом купчишку.

— Ну, кто там ещё пришёл на мой суд? — с трудом выдавил из себя Рюрик.

Тут из толпы вынесли труп мужчины и положили перед крыльцом. Один из принёсших проговорил со слезами на глазах:

— Князь! Это мой брат! А убил его вот этот человек, и имя ему Болот! Хочу я, чтобы он заплатил виру [11] , положенную по русскому закону!

11

Вира — штраф.

— А что же, этот Волот отказывается платить штраф за убийство? — спросил Рюрик.

— Отказывается, князь!

— Почему?

— А спроси его сам!

— Хорошо, спрошу. Подойди поближе, Волот.

Вперёд вышел здоровенный, угрюмого вида мужчина, с длинными толстыми руками, стал молча глядеть на князя.

— Это ты Волот?

— Я самый.

— Правду на тебя показывают, что ты убил этого человека?

— Правда.

— За что ты лишил его жизни?

— За надо!

— Расскажи.

— Так он забрался ко мне в сарай и хотел увести коня!

— И ты его застал?

— Конечно. Он уже уздечку на него надел, вот-вот увёл бы!

— Та-а-ак… — Рюрик побарабанил пальцами по подлокотникам кресла, а потом произнёс решительным голосом:

— По русскому закону, если вор пойман на месте преступления, то его можно убить, как пса!

— Стало быть, я прав, — сказал Волот, повернулся спиной к князю и направился в толпу.

— Нет, не прав! — закричал брат убитого, раскинув руки и стараясь таким образом задержать Болота. — Врёт он! Бессовестно врёт!

— Говори, что надумал сказать, — распорядился Рюрик.

— А то хочу доложить, что жив был мой брат ещё утром. Пришёл я в дом Болота утром, он был ещё жив!

— А зачем ты явился в его дом?

— Чтобы брата спасти от смерти!

— Как же тебе удалось узнать, что он попал в беду?

— А так! Соседка Болота прибежала и сказала, что слышала всё, как моего брата тащили из сарая в дом!