Князь Сибирский. Том 2
Шрифт:
Колонны при входе, серо-коричневый камень, мраморные полы и высоченные потолки. Все это могло бы произвести на меня впечатление, будь я деревенщиной, но я был в Сингапуре и Эмиратах. После тех шикарных зданий мало что может впечатлить.
Но в «Метрополе» что-то было. Что-то такое от чего теснило сердце в груди и хотелось тут пожить хотя бы немного.
Чопорные швейцары на входе, носильщики, затянутый во фрак управляющий и такой же, но во фраке попроще, администратор за стойкой.
Олеся взяла на себя все, что связано с заселением,
Девушка отсутствовала довольно долго. Или мне это только показалось?
— Идем, нас поселили на втором этаже. Врач сейчас подойдет в номер.
— Хорошо, — еле слышно пробормотал я и, поднявшись, последовал за Олесей.
Носильщик подхватил вещи девушки и понес их, следуя за нами к лифту. Ехать на второй этаж — моветон, но я был рад, что мы делаем это, потому что с каждой секундой чувствовал себя все хуже и хуже.
Лифтер распахнул перед нами двери и вежливо поклонился. Спросил у Олеси номер и важно нажал на позолоченную кнопку второго этажа.
Мне казалось, что мы ползем так медленно, что можно уснуть, что я и попытался сделать.
Кто-то тронул меня за плечо.
— С вами все в порядке? — спросил носильщик.
— Пожалуй, скоро будет, — невнятно ответил я, но сознание вернулось ко мне.
Я выпрямился, и боль в районе живота разлилась по телу приливной волной, что перемешивает песок и камни. От этой ассоциации мне стало только хуже, и я вновь ссутулился. Черт! Нужно немного потерпеть. Как войдем в номер смогу упасть и отключиться.
Звоночек звякнул, и лифт остановился. Лифтер медленно стал открывать двери. Да давай же уже скорее! Не видишь, человеку плохо! Хотя откуда ему видеть, если я всеми силами пытался не выдавать своего состояния.
Все те двадцать метров, что мы шли до номера носильщик косо поглядывал на меня, подозревая, что со мной что-то не так. Но едва внес чемодан в номер и получив чаевые, парнишка испарился, словное его и не было вовсе.
Олеся закрыла за ним дверь и обернулась.
Я улыбнулся ей во все тридцать два зуба и стек на пол.
— Врача! — закричала Олеся, распахнув входную дверь.
В проеме появился носильщик. Видимо, не успел далеко свалить.
— Приведи сюда врача, срочно! — крикнула девушка и сунула ему что-то в руку.
Последнее, что я запомнил, это как Олеся сидит рядом и держит на коленях мою голову.
Глава 10
Тихо и мирно болеть — это самое отвратительное, что может испытывать человек, не находясь на грани жизни и смерти. Но сейчас я бы многое отдал за кровать, термометр и куриный суп. Можно еще и сексуальную медсестру, но когда тебя лихорадит, не до хорошего.
То, что я испытывал сейчас сильно отличалось от валяния в кровати с температурой. Не было этой монотонной
Были лишь эпизодические включения сознания, сопровождающиеся какими-то яркими образами и громким неразборчивым грохотом.
Вспышка! Меня поднимают и куда-то укладывают. Ворочают так, что боль прорывается в мое сюрреалистическое восприятие окружающего.
Снова вспышка, прояснения сознания. Яркая лампа слепит. С меня снимают куртку. Снегурка? Ты здесь? Я уже раздеваюсь. Ты со мной? Кто-то ножницами срезает с меня одежду. Я не сопротивляюсь. Чувствую укол в вену и отрубаюсь.
Следующая картинка выплыла откуда-то, и я понял, что лежу на кровати. В глазах мутно, но с каждой секундой я видел лучше. Слева зашевелилась тень. Я попытался повернуть голову, но это мне не удалось.
Надо мной появилось лицо Олеси. Девушка была напугана. Я улыбнулся, и она улыбнулась мне в ответ. На ней была кофта, похожая на водолазку, закрывающая шею.
— Ты почему одетая? — я едва ворочал языком.
— Что? — не поняла Олеся.
— Ты же меня раздевала. Почему сама все еще в одежде? — сам не знаю, к чему я это говорил.
— Это были врачи, — усмехнулась Олеся. — Тебе сделали операцию. Нужно отдохнуть. Спи.
— Только после того, как увижу тебя голой, — произнес я и тут же отрубился.
Очнулся я с головной болью, как будто выжрал вчера литр. Кроме того, где-то глубоко в сознании засела мысль, что я нес какую-то ересь, когда приходил в себя в прошлый раз. Может я был под кайфом? От наркоза еще не отошел? Какой наркоз, к чертовой матери?
Я вдруг вспомнил, что где-то рядом Олеся. Вспомнил, как она рассказывала о какой-то операции. Я посмотрел в потолок. Не похоже, что я в больнице.
Высокий свод, лепнина, обивка темным деревом и тканью по стенам. Это точно не палата.
— Эй! — постарался позвать я хоть кого-нибудь, но звук получился тихим.
Тем не менее, раздались шаги, и я увидел лицо Олеси над собой.
— Очнулся?
— Кажется, да.
— Отлично! Сейчас принесу тебе попить. Есть хочешь? — забота в голосе так и сквозила.
От этого мне стало тепло и приятно. Все любят, когда о них заботятся, даже самые брутальные мужики, хоть не всегда в том сознаются.
— Есть не хочу. Пить.
— Хорошо, — произнесла девушка и исчезла из поля моего зрения.
Через некоторое время Олеся вернулась и помогла мне приподняться в кровати.
Вырез на блузке был прямо у меня перед глазами, и я уставился на ложбинку между грудей. Черт! Я какой-то озабоченный? Какого фига я не могу отвести от них взгляд?
Девушка выпрямилась, усадив меня к спинке кровати и снабдив кучей подушек для поддержания состояния. Отошла на шаг, взяла стакан воды с прикроватной тумбочки и протянула мне.