Князь Сибирский. Том 4
Шрифт:
Впереди что-то происходило. Я не сразу понял, что. А когда приблизился еще, то замер от неожиданности.
Прямо передо мной в метре над землей висела прозрачная переливающаяся всеми цветами радуги, словно мыльный пузырь, сфера диаметром в мой рост. Внутри виднелась скорчившаяся человеческая фигурка. Я легко узнал Фон Кляйнена.
Что это еще за подарок богов? Кто поймал эту крысу в ловушку?
Встречные фары светили мне в глаза, но я смог разглядеть, что в мою сторону движется человек. Он подошел к сфере и положил
— Привет соседу по бараку, — усмехнувшись произнесла фигура и я вдруг узнал Олега.
— Олег? — сказать, что я удивился, не сказать ничего.
— Он самый, — ответил он. — Выключите там фары! — крикнул Олег и свет с той стороны тут же погас.
Я перевел взгляд с него на запечатанного в сфере Фон Кляйнена и спросил:
— Но как? Почему его не сжимает?
— Я постиг свой дар и овладел им.
— Как? — вновь спросил я.
— Не приведи господь тебе так это сделать. Тропа конгуров то еще развлечение. Но если когда-нибудь застрянешь в постижении своего дара, можешь рискнуть.
Со своим даром я и так дружил, но понимал, насколько Олегу было важно совладать со своим. Его сильно угнетало то, что враг после контакта с ним мог быть только мертв. Я лично не видел в этом большой проблемы, но Олега что-то мучило. Что-то из его прошлого. И вот сейчас я видел перед собой другого человека. Он был уверен в себе. Что-то его тяготило, но перемены были видны.
Я подошел ближе и протянул товарищу руку. Олег улыбнулся, шагнул ко мне и сграбастал в объятья.
— Черт! Как же я боялся за тебя! Когда встретил этого в начале тропы, думал все. Он один остался. Хотел спросить, а он сопротивляться начал. Кстати, конгуры его слушаются. Не то, чтобы сильно, но, кажется, он ими может управлять.
— Да черт с ними! Главное, что вы все живы!
При этих словах Олег опустил взгляд и замолчал. Похоже в его отряде были потери.
Спросить что-то еще я не успел. Из темноты кто-то выскочил и бросился на меня. Я лишь инстинктивно успел шагнуть в сторону, пропуская нападавшего, но вовремя сообразил кого вижу и схватил Олесю за рукав, развернул и прижал к себе.
Девушка вскрикнула припечатавшись в меня носом, но тут же засмеялась.
Я был так рад ее видеть, что с минуту даже не соображал, о чем мы говорили. Лишь когда Олеся в третий раз спросила о сестрах я ответил:
— Они живы. Старшая ранена, но думаю выкарабкается. Младшая сейчас с ней, присматривает.
— Спасибо! Спасибо тебе!
Олеся разревелась, и я пытался ее утешить, когда к нам подошел Константин.
Я оставил Олесю на временное попечение Олега и поздоровался с военным. Он крепко пожал мне руку и хлопнул по плечу.
Остальных участников экспедиции я не знал, но они все подходили и здоровались со мной. Я всем кивал и пожимал руки.
— Что делать с этим? — спросил меня Олег, как только все формальности были улажены.
— Он
— А кто ж его знает. Как только я поймал его, он скрючился, да так и сидит.
— Эй, урод, слышишь меня?
Я подошел поближе к сфере и встал прямо напротив Фон Кляйнена.
— Мог бы и по имени обратиться, — спустя, наверное, минуту, ответил он.
— Я не знаю твоего имени, а то, как тебя называют все вокруг давно перестало им быть. Но я рад, что ты слышишь.
Тот, кто был Фон Кляйненом грустно усмехнулся и кивнул.
— Значит выбраться оттуда ты не можешь? — уточнил я.
— Выходит так, — совершенно спокойно ответил он.
Может быть, Фон Кляйнен не думал, что ему что-то угрожает. Если уж не оказался сдавленным до размеров баскетбольного мяча, то и дальше сможет уцелеть? Не знаю, что им двигало, но выглядел он так, словно был слегка не в себе. Слишком отстранённо себя вел.
Меня это подбешивало. Неужели он думает, что я его отпущу?
— Как ты его транспортируешь? — спросил я Олега, тот лишь пожал плечами и толкнул пузырь рукой.
Сфера медленно поплыла над ледяной поверхностью.
— Ага. Так просто.
Но все оказалось далеко не просто. На сфере не оказалось ничего за что ее можно было бы зацепить. Было бы хоть какое-то подобие ручки, и я смог бы зацепить ее за снегоход и оттранспортировать до лагеря. А так… Не толкать же ее руками?
Олег сходил к своим вездеходам, покопался немного в вещах и вернулся с мотком прочной веревки. Что-то такое всегда таскали с собой мои знакомые альпинисты. Причем брали они ее не только в горы. В багажнике машины, по их мнению, всегда должен был валяться моток хорошего репшнура.
Я быстро сварганил петлю и накинул ее на сферу. Для надежности перекинул еще поперек и стянул все одним узлом. Зацепил за фонарь стоп-сигнала своего снегохода и поволок воздушную тюрьму с крысой внутри в лагерь.
Зачем туда? Я собирался допросить его на предмет твари, что в нем сидела. Я прекрасно понимал, что он может отмалчиваться, но попробовать стоило.
Когда мы вернулись в лагерь нас встретили удивлённые возгласы и девчачьи слезы в три ручья. Причем плакали не только сестры Мироновы, но и присоединившиеся к ним на эмоциональном напряжении женщины, что остались в живых после схватки с наемниками.
Пузырь с Фон Кляйненом я оттранспортировал к штабной палатке, как самому крупному тенту в лагере. Там я загнал его внутрь. Я не хотел, что бы кто-то видел и слышал, о чем мы будем говорить. Я даже Олега попросил не мешать мне вести допрос.
— Ты знаешь сколько людей погибло из-за твоих идей? — спросил я Фон Кляйнена, едва мы остались одни.
— Сейчас или вообще? — усмехнулся он.
Сука, он еще и ржет! Но я не собирался выходить из себя раньше времени. Теперь, когда я видел, что все это скоро закончится, я мог держать себя в руках.