Князь Тишины
Шрифт:
– Все это хорошо, – кивнула я. – Но я не помню, где мы зашли.
– Я-то помню, – снисходительно сказала Эзергиль. – Разворачиваемся обратно.
Мы шли по тропинке под навесом из светящейся паутины. Далеко в небе виднелись необычные созвездия, в лесу то там, то сям вспыхивали чьи-то глаза. Но я уже не боялась. Волшебный лес расколдовали, он стал безопасным и неинтересным. «Когда буду создавать домен, придумаю что-нибудь другое», – решила я.
За очередным поворотом моим глазам открылось диковинное зрелище: среди темного леса, на невесть откуда появившейся полянке стояла наша художка. В окнах горел свет и мелькали чьи-то тени.
– И что теперь? – спросила я на всякий случай.
– Чего-чего, –
ГЛАВА 5
Лазербол и «Рагпарек»
Попадает DOOMep в ад, ему говорят: «Ну, три последних желания?» А он отвечает: «Пушку, IDKFA [Код бесконечных боеприпасов. ], IDDQD [Код бессмертия. ], и держитесь, гады!!!»
Моя первая попытка демиургии, несмотря на всю ее провальность, закончилось в общем благополучно – за одним неприятным исключением. Этим исключением была вполне реалистически прокушенная рука Погодиной. И хотя я в этом была абсолютно неповинна, Катька, как выяснилось впоследствии, затаила злобу именно на меня. И, дождавшись удобного случая, отплатила, как настоящий мастер Чистого Творчества, – аккуратно, изысканно и жестоко.
Так случилось, что вскоре после моего появления на спецкурсе Д отделение иллюзий охватило повальное увлечение лазерболом. О походе во Дворец молодежи, откуда поползла эта зараза, я узнала совершенно случайно. Моя лучшая подруга Маринка, с которой мы дружим с детского сада, как-то раз на перемене следила за очередным парнем своей мечты и нечаянно подслушала разговор компании иллюзионистов, с жаром этот самый поход обсуждавших. Если бы она оставила подслушанное при себе, и мне, и многим другим людям удалось бы избежать массы неприятностей. Но чтобы Маринка что-нибудь не разболтала «по секрету» всем окружающим, такого чуда в природе еще не случалось.
Началось, как водится, с ерунды: несколько парней сходили сыграть в этот самый лазербол во Дворец молодежи. Их вшестером провели в круглое «космическое» помещение, там они разделись до пояса, всем выдали бронежилеты, шлемы и бластеры и запустили в лабиринт. Устройство лабиринта, по словам Маринки, вызывало у иллюзионистов наибольший восторг: закоулки, тупики, темно и мрачно, повсюду дым, подсвеченный мелькающими разноцветными прожекторами, не видно ни фига, и музыка грохочет. На противоположных концах лабиринта находились «базы». Задача – прорваться в базу противника и расстрелять ее. Также засчитывается каждое попадание в шлем или бронежилет. Они там носились как угорелые минут сорок: кто-то кинулся на штурм базы, точно камикадзе, и тут же получил полный лазерный заряд в лоб, кто-то скрылся в засаде да так и просидел там всю игру, кто-то в лабиринте заблудился и долго орал: люди, где вы, убейте меня, пожалуйста!
Казалось бы, сходили и забыли. Но кому-то из иллюзионистов пришла в дурную голову мысль перенести аналог лазербола в коридоры училища. Несколько дней иллюзионисты носились на переменах, сшибая с ног тех, кто не успевал прижаться к стенке, и швырялись огненными шариками, которые с грохотом и сполохами взрывались при соприкосновении с жертвой. Это безобразие продолжалось дня три, пока огненным шаром нечаянно не залепили в самого Николаича. Директор озверел и приказал прикрыть веселье. Иллюзионистам ничего не осталось, как покориться. Больше шарики в училище не взрывались. Но самые внимательные, в том числе и я, заметили, что игра – втихомолку, тайком, в глубоком подполье – продолжается, и не только продолжается, но вроде бы даже эволюционирует.
Происходили, например, такие сцены. Весь поток –
Шли дни, напряжение росло. Иллюзионисты вели себя как заговорщики государственного масштаба, кучковались на переменах, обсуждали какие-то девайсы, сыпали совершенно непонятными именами и названиями и периодически вели себя неадекватно, сползая под парту посреди лекции, неожиданно замирая на месте или разражаясь воплями безо всякого повода. Изредка я краем уха ловила обрывки загадочных разговоров примерно такого содержания: «… Он кинулся на меня сзади, и я ударил его пяткой с разворота так, что чешуя во все стороны полетела, а другой тем временем подкрался и жвалами меня за ботинок – хап! Сразу сто очков минус. Ах ты, думаю, сука, у меня уже пар из ушей, а из-за тебя мне тут еще двадцать минут лишних рубиться?! И я его схватил за задние клешни – он пищит, жгучей слюной брызжет – и об стену, об стену!!!» Часто в разговорах мелькало таинственное слово «Рагнарек».
Я понятия не имела, что собой представляет эта новая игра, да и не интересовалась особо, пока однажды случайно не угодила прямо на ее финал – впрочем, скорее всего, никакой случайности в этом не было. Как-то раз, уже после занятий, я приехала сдавать хвост по черчению. Я шла себе по полутемному второму этажу, когда из-за угла выскочила девчонка с яркими черными глазами, судя по прикиду – иллюзионистка, но явно не первогодок. Господи, неужели опять лазербол, подумала я, привычно отступая к стенке. Пробежав метров десять, девчонка круто затормозила и оглянулась назад, переводя дыхание. Лицо у нее было предельно напряженное – чем не спринтер на последних секундах дистанции. Меня она как будто не видела. Из-за угла между тем появился парень. Так же бурно дыша, он вертел головой, сжимая в руке какой-то продолговатый черный предмет. «Да ведь он же не видит ее! – поняла я. – Он ее ищет и в упор не замечает!»
– Эй, Один! – неожиданно крикнула девчонка. Она стояла прямо напротив меня и, выкрикнув это странное имя, быстро сделала шаг влево, едва меня не толкнув. В ее руке появилось, словно из воздуха, такое же устройство, как у парня, – похожее на дистанционный пульт управления от телевизора, только почти без кнопок, а с одной стороны у него торчали под углом два металлических зуба.
Глаза «Одина» вспыхнули – он заметил ту, кого преследовал.
– На этот раз ты просчиталась, Скульд! – радостно завопил он и кинулся в атаку. – Сейчас я тебе дам пня! В рог закатаю!
Скульд застыла на месте, стараясь даже не дышать. Я постаралась последовать ее примеру: отчасти, чтобы не портить людям кайф, а отчасти – ради собственной безопасности. Кто их знает, чем они тут занимаются, а «пульты» мне и вовсе казались довольно-таки угрожающими.
Один пронесся мимо нас и затормозил метрах в двух позади. На его лице отражалась досада – он опять потерял противника. Лицо Скульд было напряженным и неподвижным, как будто она к чему-то прислушивалась. Она тоже не видит Одина, догадалась я. Что же это за игра такая? Магические прятки?