Князь Угличский

Уточкин Владимир Николаевич

Так как по обоим вопросам я не был специалистом, требовалось кого-то поставить на это направление. Делегирование полномочий — нужное дело, самому везде не поспеть.

В нынешнем сезоне пахотная земля, под надзором Фролки Липкина, была занята кормовыми культурами, в зиму опять планировалась подготовка почвы вывозом удобрений, а уж с весны, сев отборным зерном. Надежда, что сортировка зерна уже в первом сезоне даст резкий скачек урожайности, даже при новых методах обработки земли была слабой. Само собой, селективная работа даст очевидный эффект при многолетних

усилиях. Но разницу в урожайности отборного и не сортированного зерна крестьяне увидят в первый год.

Вон как кузнецы в Устюжне подсели на новые технологии. Крестьяне при всей их дремучести свою выгоду увидят.

Сбор урожая и соответственно низкие цены на хлеб, натолкнули на мысль обратиться к ключнику за советом.

— Дядька Ждан, знаешь поди, что Богородица мне является.

Ключник глянул остро, но поклонившись, молвил:

— Я раб твой, ты мой государь. Мне знать невместно, аки прикажешь так и сделаю.

— Ждан, не шуткую яз. Чёрная весть. Ведомо мне, что вскорости придет на Русь трехлетний хлад и дождь. И не станет жито родится в земле, а коли взойдет, то сгниет на корню!

Ближник аж побелел. В те времена голод был всегда рядом. Крестьяне, бывало, голодали весной. Смертность была страшная. Из детей выживало два-три из десятка.

— Да как же это? Почто на нас Господь-то прогневался? Что же делать-то? — запричитал дядька.

— Истину глаголю. Не минет нас напасть, не отмолят ни Патриарх, ни святые старцы. Токмо Богородица весть подала не впусте. Нать вборзе к беде готовиться. Чего присоветуешь?

— Вскую бысть беде?

— Через пять-шесть лет.

— Ну, государь, напужал ты меня, то ж когда будет. — Расплылся в улыбке дядька. — Може поблазилось тебе?

— Трижды являлась мне Богородица. Не минет нас напасть. Вот те крест. — Я перекрестился на красный угол. Таким в нынешние времена не шутили.

— Давай дядька не горевать, а думу думать, как спасти люд христианский. Ныне землепашцы хлеб сеют не лучшим зерном, дай Бог, сам три собирают. Коли веялкой просеять посевную казну, да взять не каждое, а самое тяжелое да великое семя, то и урожай с того посева выйдет великий. С того прибытка сможем в клети больше ржи да пшеницы заложить в прок. Ты что думаешь?

— Земля родит, аки Бог даст. Надобно батюшку на сев позвать, да службу провесть благочинно. А подарит Господь урожай, амбары поставить новые да поболе. Обаче ставить внутри кремля для бережения от лихих людей. Да тако издавно заведено на случай осад. Да суши — рыбы сушеной брать сколь сможем оброчной, да и сверх того, взамен урока царской рыбы, коли велишь. Бондарям надобно дать наказ пусть бочек в запас выделают, для зерна и рыбы.

— Чтоб яз опричь тебя делал? — Я обнял дядьку. — Царскую рыбу на торжище купим, велю запас из оброчной рыбы брать сколь можно. Видел ты черные корни, округлые на редьку али яблоки похожие, что иноземец Джакман привез?

— Две бочки в клети стоят, яз никому не выдавал сих корней, до твоего приказу.

— Сей корень зовется картофель. С него можно каши делать и в суп класть и

так варить. Вельми вкусная и сытная снедь делается. А растет он в земле и прибыток дает сам десять. Тако надобно нам поле по весне засеять тем картофелем, для него холод и дождь не так страшны, как для хлеба. Как соберется у нас поболе той картошки, так будем всем землепашцам выдавать в хозяйство. Велю хранить его с бережением в темной и сухой подклети. Следи за ним, если что худое будет, мне скажи.

— Слушаю государь, або татарские люди привезли три телеги с травой, казали твой приказ. Яз те телеги поставил на заднем дворе да запамятовал, прости за оплошку.

— Есть ли у нас пустая клеть али амбар?

— Теперича амбары полны все житом да другой снедью, або найдем какой чулан.

— Прикажи дядька то сено туда положить.

Кстати о сельском хозяйстве. Значительную пользу принесли бы теплицы. На этот сезон уже конечно нет, а вот на следующий.

К князю был вызван старший артели удельной стеклодувной мастерской.

Стекловара звали Никандр, который теперь получил фамилию Стеклов. После разговора о подчиненных стекловару трудниках и проблемах работы мастерской перешли к конкретному вопросу.

— А скажи Никандр сколько стекла может выдавать мастерская?

— Дык, княже, сколь скажешь столько и сделаем.

— А ровное и прозрачное стекло для окон лить умеешь?

— Такого отродясь не делали. Мы посуду, бусы какие цветные, бисер також. Для окон стёкло ровное да прозрачное никто не может соделать. У бояр, да нарочитых людей слюдяные окошки в свинчатом переплете строют, у крестьян из бычьего пузыря ладят.

Тут лежало не паханое поле и куча прибылей.

— Обаче выдул ты для моей зельевой избы посуду прозрачную да тонкую.

— Дык мне уж шестой десяток лет идет и мастрота моя со стёклом полвека растет, а буры, что твои княжьи люди сработали, ранее не видал. С таким зельем лепое стёкло выходит. А поделки наши мы выдуваем, либо в форму також можно. Есть хитрый способ выделывать небольшие ровные стёкла.

— И чего за способ?

— С выдувальной трубки делается шар, опосля протыкается и трубку вращают, дабы стекло распрямилось и тако застыло. С той стеклянной тарелки края режутся на куски в пядь стороной самое большее, и то стёкло все одно невзрачное выходит.

Мною было выдано распоряжение о подготовке на завтра особой плавки стекла. В прошлой жизни попадалась мне информация о заливке расплавленного стекла на расплавленное же олово.

Такая технология для данного времени была неизвестной.

Ждан, услыхав об оконном стекле, развил небывалую активность. Ключника дело, сулящее сказочные барыши, крайне заинтересовало. Стекло в здешнем мире я видел только в царских палатах да в теремах у знатных бояр. Стекла были преимущественно цветные, мутноватые, и размером не больше пяди, собранные для больших окон витражными переплетами. По размерам окон в княжьем тереме была выполнена металлическая рамка на металлическом же листе-подложке, расклиненная для образования формы.