Князь
Шрифт:
Так что только трое из ныне живущих могли читать дневники Марии.
А она не скрывала и не стеснялась ничего. И спокойно оставила это всё в семейном архиве. В том числе и рисунки с натуры её самой, сделанные её царственным мужем. А рисунки там порой такие, что… кхе-кхе… Она явно наслаждалась своим молодым телом, любила подразнить мужа и требовала её нарисовать, что муж с явным удовольствием и делал. И рисунков в стиле ню было довольно много. Всяких. Так что, когда величественную и благочестивую Благословенную показывают в кинохронике, Мария Вторая лишь слегка улыбается уголками губ, вспоминая дневники Благословенной и эти рисунки. Она ещё ведь та чувственная темпераментная
Но, она, несмотря на весь свой ненасытный темперамент, никогда не изменяла любимому мужу, верила в Бога и реально творила Чудеса, в этом нет никаких сомнений. Есть множество доказанных свидетельств её Чудесам, ведь Благословенной её прозвал народ не просто так.
Такой вот парадокс.
Просто неимоверная женщина.
Впрочем, ведь и сама Мария Вторая не слишком далеко ушла от своей великой прабабки. Во всех смыслах. И тоже величественная, и ледяная лишь на людях. Видимо, это семейное. Как говорят в народе: «Яблоко от яблони недалеко падает». Но она не ведёт дневников, с неё не делают рисунков в стиле ню и ничего такого эдакого тоже нет ни на одном носителе, уж она позаботилась об охране своей личной жизни. Так что потомки вряд ли будут разбирать её частную жизнь. Хватит им и Благословенной.
В общем, не могло быть и речи о «показать тело попаданца попаданцу». Иначе этого Мишу придётся просто убить. И Диану вместе с ним. И ещё несколько человек. А не хотелось бы брать грех на душу. Хотя бы этот грех. Михаила Александровича явно Бог любит. И так всего предостаточно. Быть правителем – грязная работа.
Но да, было бы забавно посмотреть на эту «встречу».
Дверь бесшумно открылась и появился Борис:
– Привет, радость моя. Ты долго ещё? Не пора ли нам пройти отдохнуть горизонтально? Я там фрукты принёс, сладости и винцо. Хочу немного с тобой пригубить сладенького.
Мария сладко потянулась и ехидно усмехнулась:
– Только горизонтально отдохнём?
Любимый муж призывно протянул ей руку:
– Пойдём, моя любимая шалунья. Там разберёмся.
Царица встала и хищно-чувственно двинулась к Борису, выразительно играя своими движениями, расстёгивая на ходу пуговицы и многообещающе говоря:
– Пойдем… А то что-то я соскучилась, да и навеяло что-то… Выпью до дна сладенького.
Смех.
– Тебе слабо будет.
Бархат в голосе:
– А мы посмотрим…
Она страстно поцеловала мужа.
– Отнеси меня туда на руках, мой сладенький. Я очень хочу романтики…
Остров. Императорская резиденция. Гостевая квартира. 13 апреля 2015 года
Динка уютно спала, сидя у меня на коленях. Дотягиваюсь до лежащего на спинке кресла пледа и укрываю её влажную спинку. Ну, и остальные незакрытые одеждой места. То есть укрываю её всю. Бережно, аккуратно, стараясь не потревожить сладкий сон девушки.
Усмехаюсь. Утомилась даже многожильная и темпераментная Динка. Нежно целую её висок. А я ведь действительно её люблю. Прекрасная девочка моя.
Она так стремится стать моей женой, что порой даже мне становится не по себе. И только жизненный опыт сорокалетнего мужчины позволяет мне выдерживать эти скачки, грамотно распределяя знания, силы и ресурсы. Шутка.
Нет, она меня безусловно любит. В этом нет никаких сомнений. Но я вполне отдаю себе отчёт, что её желание и страсть – это не только юная горячность и инстинкты. В конце концов, она не кошка весной, хотя порой так и есть. Весна на улице.
Нет, она умна, знает, чего хочет в этой жизни. И вопрос не только в титуле. Светлейшая
И дело не только в достаточно немалых выплатах за патент на Двигатель Коссиковского, которые она, как графиня Коссиковская, получает ежемесячно с каждого вновь построенного или действующего двигателя, не только во всякого рода домах по всей Империи, но и в предприятиях, рудниках и прочих доходных участках земли, которыми сейчас управляет ее дед. За ней ещё и огромные капиталы Ухтомских, а также интересы всех тех, кто за ними стоит. И вокруг них. За ней стоит целый клан, который завязан на капиталы Южного Китая, а через них на кланы половины Тихого океана…
Такая вот непростая и весомая невесомая девушка спит у меня на руках.
Понятно, что все эти силы, кланы и капиталы тоже имеют свой интерес в нашем с ней будущем союзе и браке. Луна слишком жирный кусок и хочется активнее туда влезть.
Нет, пока нас не поженили. Явно идёт торг, ведутся переговоры и прочие согласования интересов. Да и ждать нашего с ней шестнадцатилетия осталось совсем недолго, а православная традиция допускает браки с шестнадцати лет. Но это дело такое, ведь императрица, как «Всесвятейшество», Глава Церквей Восточного обряда и Защитница Православия, вполне может «убедить» патриарха сделать исключение, а патриархов у нее под рукой много, включая Вселенского и Константинопольского. Так что и ходить никуда не надо. Их и сюда, на Остров, привезут, если она пожелает. Авторитет императора со времен Михаила Великого неоспорим в Церкви, да слишком многим она зависит от Империи. Так что это не вопрос.
В общем, до шестнадцатилетия, скорее всего, нас не поженят.
Наверное…
Пытаюсь аккуратно подняться из кресла, но с Дианой на руках это сделать непросто.
Слышу капризное и сонное:
– Я не хочу…
– Солнце, давай я тебя на кроватку отнесу. Там тебе будет удобнее.
– Не хочу. Мне и тут удобно.
– Радость моя, у меня шея затекла. Давай переместимся. Я буду рядом.
– Ну, ладно. Но я не пойду. Неси, если хочешь.
Никто ничего другого и не ожидал. Подхватываю удобнее и несу в спальню. Укладываю в раскрытую постель, снимаю плед, на секунду любуюсь изгибами стройного тела и укрываю одеялом.
– Спи, моя любовь.
Да фиг там.
Мягко, но уверенно ладошка цепляет меня за руку.
– Ты обещал быть рядом, мой будущий муж…
– Спи.
– Ложись.
Видя бесполезность этой дискуссии, прилёг и тут же попал в замок объятий. Диана тут же заснула, тихонько дыша мне в шею.
Ладно. Действительно пора спать. Думать можно и лежа.
А в целом, конечно же, проблема моего, как тут говорят в местной фантастической литературе (уже ознакомился в поезде на Дальний Восток и обратно, Динка ведь иногда спит), попаданства была непонятной, но совершенно ясной и очевидной. Тут не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы сделать выводы, а я все-таки не мальчик из деревни. Понятно, что раз я оказался в этом теле, то перенос сознания, души или как угодно назови, возможен и реально доказан. Доказан как минимум на двух примерах – на моём попаданстве сюда и на попаданстве (пока для меня не ясно кого именно) в моё собственное тело в 12 марта 1917 года по новому летоисчислению. А то, что это так, я уверен практически абсолютно.