Княжий человек
Шрифт:
— Тише, тише, дура, швы разойдутся. Не заставляй меня использовать хист, его и так немного.
— Я уродина! Ты знаешь, что там с плечом?
— Знаю. Я же рубежница. Завтра заберу тебя, полечу мазями, своими травами. Чудес не обещаю, шрам останется. Но это лучше, чем гнить в земле. Тебе даже руку сохранили.
— Ба, ты знаешь, что этот хист
— Пыл поумерь. Твои слова свидетельствуют лишь о том, что ты еще не готова быть рубежницей.
— Ба!
Наталья протянула это почти капризно. Совсем как маленькая девочка. Инга махнула рукой по воздуху, словно хотела раз и навсегда прекратить этот спор.
— И я просила тебя так меня не называть.
— При людях же. Тут никого нет.
— Все равно. Если ты хочешь когда-нибудь стать рубежницей, то начинай вести себя подобающе.
— Я начну. Как только выйду, немного подлечусь. Я этого Матвея…
Наталья сжала кулак здоровой руки, показывая, что именно она сделает с рубежником. А Инга всего лишь покачала головой.
— Как это в природе людей. Он спас тебя от спиритуса, хотя не обязан был этого делать. А вчера спас еще раз, когда Врановой мог убить. И никакой кощей бы не подоспел. Но ты помнишь лишь то, что из-за него не стала рубежницей.
Пожилая женщина со сморщенным лицом, которая ныне являлась Ингой, укоряюще покачала головой. Наталья же сердито надула губы.
— Но я же в своем праве… Инга.
— Это правило лишь для тех, у кого есть достаточно хиста. Для нечисти, рубежников. У чужан нет права.
Говорила Травница холодным ледяным тоном, каждым словом будто пригвождая девушку к кровати. Хотя та и так побледнела, будто лишившись всей крови. Инга не хотела быть жестокой. Она даже по-своему любила свою единственную внучку. Насколько вообще способна любить рубежница ее возраста и опыта. Это люди с годами становятся сентиментальнее, предчувствуя скорую кончину. Рубежники же напротив, лишаются всего человеческого.
—
— Поняла, — тихо ответила лежащая перед ней чужанка, раздавленная жестокостью.
— Теперь следующее. Итак, повторяю еще раз. Завтра я заберу тебя и быстро поставлю на ноги. И ты будешь тише воды, ниже травы. Более того, поедешь к Матвею и лично поблагодаришь его.
— Инга!
— Поблагодаришь, — пригвоздила рубежница чужанку взглядом. — Будешь виться вокруг него, как влюбленная дурочка. И сделаешь все, что надо. Я даже поспособствую. Дам пару интересных эликсиров. Нам нужно приручить его всеми возможным способами. Ты поняла?
— Поняла.
На мгновение, на короткий миг, в сердце рубежницы возникло давно позабытое чувство. Наверное, его можно было даже назвать сожалением. Правда, исчезло оно быстро. Словно небольшое облачко набежало, скрыв солнце. Но тут же унеслось по небу дальше, гонимое ветром. Из девочки может выйти толк. Только нельзя давать слабину. Она должна понять, что для достижения поставленной цели надо жертвовать всем. В том числе гордостью.
— А что потом? — спросила Наталья.
— Потом мы узнаем, где находится реликвия.
— А Матвей?
Инга улыбнулась. Морщины собрались на ее лице, еще больше обезображивая ее. Рубежница будто бы потеряла все человеческие черты, став жутким изваянием. Поэтому и слова ее прозвучали с какой-то инфернальной, потусторонней силой.
— А Матвей нам будет не нужен.
Конец
От автора: Друзья, вот закончилась третья книга «Бедового». Скажу честно, в какой-то момент я немного устал, будто бы даже стал выгорать. Но именно ваш интерес к книге открыл второе дыхание. Большое спасибо всем, кто прошел этот путь вместе со мной. А что дальше? Думаю, вы и сами понимаете. Книга четвертая)