Княжий отрок
Шрифт:
— А что же свадебного поезда-то не видать? — снова спросил князь.
— Да беда вот приключилась, кони от князя еще до сей поры не присланы. Да не ты ли уж с ними приехал к нам?
Ярослав укорил в душе боярина Матуру, забывшего вовремя послать коней.
В это время подъехали сокольники. Князь отдал своего коня стремянному, а сам стал пробираться через толпу к избе пономаря.
Жених и поезжане настояли наконец на том, что пора отправляться в церковь.
— Кого еще ждать будем? — недовольно
— И впрямь, доченька, медлить нечего, накрасовалась ты в девицах, ступай с Господом за честна мужа, — проговорила мать.
Как будто нехотя, через неволю великую, поднялась со своего места Оксинья.
Поднялись и поезжане, и Афанасий с женою. Отец с матерью взяли икону, большой каравай хлеба и приготовились благословить дочь-невесту.
XXXII
Только что свадебный поезд собрался, чтобы выйти из избы, как на пороге появился князь.
Он окинул присутствующих в избе своим соколиным взглядом и обомлел от изумления. Перед ним стояла его незнакомка из обители!
Бояре, увидев князя, также удивились неожиданному его появлению и отдали ему низкий поклон.
Обрадовался приезду князя жених, почитая это за великую честь для себя, но сердце его снова сжалось каким-то недобрым предчувствием.
А больше всех радостно изумилась невеста и вспыхнула вся и зарделась, как утренняя зорька весенняя.
Князь милостиво поздоровался с поезжанами и, обратившись к жениху, промолвил:
— Вот видишь, Григорий, и я поспел как раз вовремя! Покажи мне твою невесту! — промолвил князь совсем неласково.
Григорий изумленно взглянул на князя, слыша его неласковый голос, видя непонятное недовольство на его лице.
— Вот она, господине княже! — указал Григорий на Оксинью.
Еще строже и суровее сделалось лицо князя. Глаза заискрились недобрым властным блеском.
— Ты говоришь, она твоя невеста? — резко прозвучал голос Ярослава.
— Да, господине княже! — робко прошептал княжий отрок, видя грозу и не разумея, в чем он перед князем провинился.
Еще больше омрачился князь, на минуту призадумался он, как будто обдумывая какое-то важное для всех решение.
— Сядьте-ка все, — сурово промолвил князь, — дайте мне поглядеть на вас.
Тихо-тихо расселись все по своим местам, будто не на свадьбу собрались, а на похороны. Тягостное молчание воцарилось в избе. Только одна невеста была спокойнее других и понимала, что тут происходит.
— Отойди от меня, не твое тут место, — шепнула она жениху, который хотел сесть рядом с ней.
Пораженный Григорий мог только прошептать:
— Что ты говоришь? Ведь это место мое, я — твой жених…
— Отойди, отойди! — решительно сказала девушка. — Не твое это место теперь!
Григорий не знал, что сказать, не
А у князя свои мысли, свои чувства. Девушка кажется ему теперь еще краше прежнего, и думается ему, что сама судьба его сюда привела. И решился наконец князь… Подошел он к жениху и властно сказал:
— Уйди отсюда, поищи себе другую невесту! Григорий с ужасом отшатнулся назад: он никогда не мог и думать, что любивший его князь мог так жестоко, так несправедливо с ним поступить.
— Господине, чем я тебя прогневал, что ты хочешь так жестоко меня наказать! Ослушался тебя или в чем другом перед тобою провинился?!
Затуманилось лицо Ярослава.
— Нет твоей вины, Григорий, предо мною, но жениться тебе на этой девушке не позволю!
— Сжалься, княже… Сжалься над твоим рабом!.. — чуть слышно прошептал несчастный юноша.
— Она моя невеста! Сама судьба привела меня сюда! — решительно проговорил Ярослав.
— Не отнимай моего счастья, княже!.. Не губи ты меня.
— Ищи себе другую невесту, — раз я решил, так тому и быть! — сдвинув грозно брови, крикнул князь.
Сильной рукою отстранил он Григория и сел на лавку рядом с невестой.
— Хочешь ли в Божьем храме перед алтарем обвенчаться со мною? Хочешь ли, чтобы я назвал тебя перед всем честным народом княгинею? — ласково спросил князь девушку.
Оксинья подняла на князя опущенные книзу глаза, на побледневшем перед этим лице ее снова заиграл румянец, и девушка смущенно, но твердо ответила:
— Не смею я противиться твоей воле княжеской! Как изволишь, господине княже, так тому и быть должно!
Все в избе ахнули от изумления, не веря ушам своим, что невеста перед самым венцом от жениха отказалася, что пономарская дочь станет княгинею…
Зашептались было между собою недовольные бояре, кто-то в толпе хихикнул, на лице Зацепы показалась насмешливая улыбка… Но достаточно было строгого взгляда князя, чтобы все замолкло.
— Бегите в церковь сказать, что мы идем венчаться, — повелительно сказал князь своим отрокам.
— Не видано такого дела, чтоб невесту у жениха перед самым венцом отнимали… Жалко больно парня-то!.. Знать, судьба уж его такая горькая… На роду ему так написано… — слышались голоса.
Князь с Оксиньей вышли из избы. Подоспели княжеские кони, и поезд двинулся к церкви, сопровождаемый толпою народа. Гулко зазвенело церковное било, приветствуя жениха с невестой. Дьяк Семеныч побежал упредить священника. Трепещущий от испуга отец Алексей сначала было не поверил, но когда сам Ярослав вместе с Оксиньей переступил порог храма, он вышел навстречу к ним с крестом в руках, а перепуганный будущий княжий тесть, пономарь Афанасий, торопливо побежал на клирос, и началось обручение, а потом и венчание.