Княжна. Тихоня. Прачка
Шрифт:
— К-какие еще дети? — я дернулась, пытаясь вырваться из его рук, но он держал крепко, не пускал.
— Наши. Твои и мои. Мы поженимся, и у нас будут дети. Мальчик. И девочка. Или два мальчика. А может, две девочки. А может, и больше, я вовсе не против.
— Ты идиот? — мне все же удалось выкрутиться из его медвежьих объятий, и я с негодованием ткнула пальцем ему в широкую грудь. — С чего это мы поженимся? Я вообще замуж не собираюсь!
— Если ты родишь вне брака, люди не поймут, — сокрушенно покачал головой Симеон, поджимая губы. В глазах у него плясали бесенята. — Да ладно, тихоня,
— Вот именно, — приободрилась я. — Репутация! И орден! Я — героиня!
— Угу. И все слабые мужики будут обходить тебя стороной. А с сильными ты не сможешь. Привыкла жить своим умом, обратно в клетку не полезешь. Он тебя прогнуть под себя захочет, а ты ему хрясь по морде и на другой конец страны уедешь. А знаешь, почему?
— Почему? — я зачарованно уставилась на Симеона.
— Потому что можешь. Ты не будешь цепляться за мужика, зная, что распрекрасно проживешь и без него. С голоду не помрешь, на улице не останешься, денег вполне заработаешь сама. А еще у тебя гадкий характер.
— У меня не гадкий характер! — возмутилась я. — Я очень покладистая и спокойная.
— Гадкий и отвратительный. Ты все время споришь с мужчиной, кто это вынесет? Ты скрытная, молчаливая, от тебя слова доброго не услышишь. И муж должен будет тебя очень любить, чтобы все это терпеть. Примерно как я.
Я в изумлении замолчала, пытаясь переварить его речь. Слова просто закончились. Он что же — только что сказал, что меня любит?
Симеон смотрел на меня пытливо, встревоженно. Что ответить? Может, он как всегда ерничает? Валяет дурака?
— Ты не можешь меня любить, — неуверенно пробормотала я.
— Здрастье-приехали! А кто присматривал за тобой — бестолковой? Кто на руках вез в город полумертвую? Кто дочку твою уберег, рискуя жизнью? Кто братьев твоих укрыл? Кто потом вытребовал аудиенцию у государя, кто доказывал, что ты не идиотка и не на стороне революционеров, а просто очень предусмотрительная и осторожная? Ты считаешь, что я это все из корысти какой-то делал?
— Ты со мной спал! — промямлила я, не понимая уже совершенно ничего.
— О да! — лицо у Симеона стало весьма довольным. — И нисколько об этом не жалею. Ты, я уверен, тоже.
Я вспомнила нынешнюю ночь и покраснела. Да. Я тоже не жалею. А потом спохватилась:
— А какое это имеет отношение к браку?
— Так я все равно от тебя не отстану. Ты же меня уже знаешь, тебе проще и быстрее сейчас сказать «да», чем годами объяснять, почему «нет».
— Сейчас? — вскинула брови я. — Прямо сейчас?
— А я непонятно объясняю? Да, тихоня. Сейчас. У тебя было достаточно времени подумать. А учитывая, что ты сама ко мне ночью пришла, то я тебе как минимум не противен. Это хорошее основание для брака. Происхождение у нас равное, я покладистый и щедрый. Хочешь работать — да без проблем. Занимайся сколько угодно своей прачечной, я не собираюсь тебе ничего запрещать. Амалке твоей выправим официальные документы, выучим, на ноги поставим. Будет нашей приемной дочкой. Родителей твоих я уболтаю, справлюсь. А где я не потяну — там батька поможет, на то он и государев советчик. И на Север тебе возвращаться не след, государь, конечно, тебя наградил, но все равно
Я приложила пальцы к губам вдруг покрасневшего и разгорячившегося Симеона. Впервые вижу его в таком волнении. И вправду — любит. Теперь я ему верила.
— Княжич Озеров, я так и не получила нормального предложения от вас.
— В смысле, на колени встать? Мало я ночью стоял?
Я почувствовала, как щеки захлестывает жарка волна. Вот ведь охальник, умеет одной фразой перевернуть все с ног на голову!
С тяжким вздохом Симеон сполз с дивана и опустился на колени возле моих ног. Я наклонилась, чтобы наши глаза были на одном уровне. Княжич захватил в плен мою ладонь. Пальцы у него подрагивали. Волнуется? На него это совсем не похоже, но как же это мило!
— Матильда Снежина, я прошу вас: будьте моей женой.
И, конечно же, именно в этот момент дверь в гостиную отворилась, впуская целую делегацию свидетелей.
Глава 39
О любви
Если князь Озеров только усмехнулся, а господин Туманов беззвучно захлопал в ладони, то мой отец застыл на месте, открыв рот, как рыба. Понимаю, картина презабавнейшая. Впрочем, я не из тех, кто теряется в сложные моменты. Я пожара во дворце не испугалась, я с Гором дралась, что мне какие-то посторонние (и не очень) люди?
— Я согласна, Симеон, — громко провозгласила я.
— Вот и славно, — княжич легко вскочил на ноги, огляделся и покачал головой. — Только вот надо еще кое-кого спросить.
Отец мой, уже сообразивший, что партия-то отличная — лучше придумать сложно, да и дочь не против, приосанился и расправил плечи, но Симеон и не думал просить у него моей руки. О нет, это слишком просто!
Княжич широко раскрыл окно и гаркнул:
— Амала, поди-ка сюда! Я хочу твоим папкой стать, ты не против?
Вряд ли малышка что-то сообразила, но Симеона она не боялась, а после подаренной куклы и вовсе обожала. Поэтому она только помахала ему рукой и убежала подальше от странных взрослых в сад.
— Эта девчонка… — прохрипел отец.
— Да-да, круглая сирота, — кивнул Симеон, аккуратно закрывая окно. — Я ее всем сердцем уже люблю. Умненькая и вырастет настоящей красавицей.
— Но она…
— Именно. На Юге, знаете ли, детей не бросают. Тут сирот мало. Тем более, Амала не против, чтобы я стал ее отцом.
— Позвольте вас поздравить, господа, — вмешался деликатно Туманов. — Какая красивая пара! Вы друг другу очень подходите.
— И я так думаю, — осклабился Озеров-старший. — Думаю, тянуть со свадьбой не будем? В начале зимы и сыграем.
Мой отец вновь нахмурился, открыл было рот, но тут раздался истошный вопль горничной Павлины:
— Милана Матвеевна, кажется, рожает! Где господин Асур?
И началось столпотворение.
Озеров бросился искать Асура. Туманов потребовал выпивку. Симеон, пользуясь суматохой, аккуратно, но твердо ухватил за рукав будущего тестя и увел его куда-то. В гостиной остались только я и матушка.