Кобыла-охранница
Шрифт:
Затем я взглянула на свой ПипБак, чтобы определить местоположение дружественной метки. Л.У.М. указывал прямо на терминал.
— Какого чёрта? — пробормотала я, осматривая терминал, освещённый мягким янтарным свечением. И обнаружила решётку у самого его основания. Осторожно взглянув сквозь решётку, я пришла к выводу, что пространства за ней едва хватало, чтобы там поместилась пони. — Э-эй? Там есть кто?
— Блекджек, ты в порядке? — раздался голос П-21 из коридора позади меня.
Я прошла вдоль решётки до угла комнаты, где обнаружила небольшой открытый
— Думаю, там кто-то прячется, — сказала я, осторожно опуская голову в люк и осматривая внутреннее пространство.
В янтарном полумраке я разглядела множество кабелей терминала, а также силуэт маленькой пони, прятавшейся за ними. Она выглянула на меня из-за угла, и я улыбнулась ей своей лучшей улыбкой.
— Эй, вот ты где.
Её глаза расширились в ужасе, и она полностью выдвинула голову из-за кабеля. Моя улыбка испарилась, когда я поняла, что смотрю прямо в рабочую часть корпуса лучевого пистолета. Жёлтая метка сменила цвет на красный, когда она завопила, сжимая в зубах ручку пистолета и мир вокруг меня окрасился багровыми тонами.
— Она выстрелила в меня, — простонала я.
Моё лицо теперь украшал уродливый чёрный ожог, протянувшийся от челюсти до уха. Похоже, что моей удаче опять пришлось вмешаться, чтобы сохранить мне глаз. Неужели нельзя было вообще обойтись без стрельбы? Я хмуро посмотрела на пегаску.
— Ты выстрелила в меня. Прямо в лицо, — я указала на ожог, от чего она вздрогнула. Моё и так уже изрядно подпорченное зрение стало ещё хуже, и мне требовалось лечебное зелье, чтобы снять боль и заживить раны. — Ну почему все палят по мне, когда я пытаюсь им помочь, а? Это ведь уже второй случай за два дня!
— Блекджек, — тихо произнёс П-21, — она была одинока, страдала от голода и обезвоживания… и, если честно, на её месте я сделал бы то же самое.
— Это ещё одно из твоих «я не могу доверить себе оружие»? — спросила я, отхлебнув Спаркл-Колы. Учитывая, сколько радиации я хапнула совсем недавно, ничтожное её количество, содержащееся в шипучке, меня не волновало.
— Дальше по коридору есть туалет. Сходи, посмотрись в зеркало, — сказал он, и забрав у меня последнюю бутылку очищенной воды, откатил её пегаске, которая съёжилась в углу рядом с люком. Не знаю, как П-21 убедил её отдать оружие, но она подчинилась. Это было единственное, что она сделала, пока П-21 занимался моим лечением.
Я прошла по тускло освещённому коридору и завернула в уборную. Большая часть зеркала была разбита, но и того, что оставалось, было достаточно, чтобы я увидела... «Чё за херня?»
С каких это пор мои глаза светятся? Теперь я поняла, что янтарное свечение было вовсе не светом, просачивающимся сквозь щели в окнах или аварийным освещением. Оно шло прямо из моих глаз, как будто в глубине каждого был установлен маленький фонарик.
— Вот… чёрт… — запинаясь, произнесла я, прикончив бутылку тёплой шипучки. После всего, что произошло за последние три дня, я, похоже, достигла точки, когда начинаешь смиренно принимать все невзгоды. Мои
Я вернулась в комнату с терминалом и обратилась к пегаске в углу.
— Учитывая, как светятся мои глаза, я прощаю тебе тот выстрел. На этот раз, — сказала я, глядя, как она медленно потягивает воду. Пегаска выглядела весьма потрёпанной. Её чёрное одеяние было порвано во многих места и густо покрыто пылью. Она была совсем не похожа на жителя пустоши. И, откровенно говоря, выглядела даже более пугливой, чем Крестоносцы. — Меня зовут Блекджек. А его — П-21.
Она промолчала, настороженно глядя на меня налитыми кровью глазами. Я оглянулась на П-21, но он лишь пожал плечами, продолжая возиться с замками ящиков, которые нашёл внизу. Я вновь повернулась к пегаске.
Она не произнесла ни слова. Должно быть, даже сейчас, когда работала подсветка ПипБака, свечение моих глаз было заметным.
— Слушай. Я не причиню тебе вреда. Если хочешь уйти — иди.
Я осторожно сделала шаг в сторону. Серебристо-серая пегаска медленно поползла в сторону выхода, а я отошла к П-21 на противоположную сторону комнаты. Я помахала копытом в сторону двери, как бы подтверждая, что она может уйти, если действительно хочет. Её шансы выжить в одиночку были мизерными, но…
Она исчезла в коридоре. Я медленно выдохнула. «Что ж, удачи тебе», — мысленно пожелала я. П-21 посмотрел на меня и покачал головой.
— Что? Думаешь, мне стоило пристрелить её или что-то типа того?
— Ты пожалела ту рейдершу и получила выстрел в спину, — тихо сказал он.
— Ага. А этой я пыталась помочь и получила выстрел в лицо. Тем не менее, я не вижу причин связывать её и держать, как пленницу. Если она хочет уйти, пусть идёт.
Я почесала ожог, чувствуя, как магия быстро заживляет рану. Я прикинула, сколько уже задолжала жеребцу за одни только лечебные зелья, которые он отыскивал в тайниках или извлекал из запертых ящиков. Затем повернулась к терминалу.
— Итак… есть соображения, что это за штука?
— Ни единого, — ответил он.
Я откупорила свою последнюю Спаркл-Колу. Блин, я подсела на эту штуку! Наслаждаясь её богатым морковным вкусом, я выглянула в коридор. Наша пегаска убежала совсем недалеко. Похоже, она наткнулась на тела других пони.
— Он защищён блокировкой от несанкционированного доступа, — снова подал голос П-21. А потом, оглядев кучки пепла, и станции подзарядки роботов, добавил: — Я так понимаю, они не смогли подобрать правильный пароль, и это активизировало часовых.
И это означало, что взломать терминал было невозможно, не сняв предварительно блокировку.
— Ну, здорово… — пробурчала я и обратила внимание на скелет ещё одного пегаса в углу… В нём не было ничего примечательного, хотя, кое-что меня всё-таки заинтересовало: видавший виды диск с данными, погребённый под костями. Я осторожно левитировала его к себе и подсоединила к ПипБаку.
— Возможно, кто-нибудь мог случайно упомянуть, как обойти охранную систему, — сказала я, включая воспроизведение.