Кобыла-охранница
Шрифт:
Я не могла противостоять такой огневой мощи и поэтому отступила, когда он стал приближаться ко мне; его выстрелы плавили ржавое кухонное оборудование, в то время как я уже опустошила свою обойму. Продолжая пятиться назад, я вытащила её и левитировала внутрь новую, прежде чем нырнуть в заднюю дверь.
— Гори! Гори гори гори! — снова и снова ликующе вопил он, выйдя наружу. Он направил на меня оба своих ствола, и тут я внезапно осознала, что мой пистолет совершенно бесполезен против него Я продолжала попытки прошить ему голову, но металлический шлем рейдера отразил большинство моих
Внезапно на крыше кондитерской появилась Монин Глори с зажатым в зубах пистолетом и уставилась на него сверху. Её лихорадочно трясло, и я была уверена, что она сейчас выронит оружие! Она выстрелила, скорее всего случайно, и красный луч её пистолета опалил гравий у ног рейдера. Безумный жеребец медленно повернулся, наводя лучевые пушки, и посмотрел наверх. Он прекрасно понимал, что мой пистолет был не достаточно мощным, и потому не представлял для него серьёзной угрозы.
— Стреляй! — закричали мы с П-21 в унисон.
— Гори! — завизжал рейдер.
В одно мгновение помещение заполнилось красными лучами.
Внезапно рюкзак рейдера ярко вспыхнул и затрещал, пробитый одним из выстрелов Глори. Жеребец закричал, когда горящие детали рассыпались по его бокам, и попытался открыть огонь по трясущейся серой пони, но его лучевые пушки лишь дымились.
— Неееет! Гори! ГОРИ! — вопил рейдер, наблюдая как я поднимаюсь.
— Хватит! Просто беги! — крикнула Глори сверху.
Рейдер не послушал её. Вместо этого он потянулся к лопате и, схватив её принялся размахивать импровизированным оружием в мою сторону. Проклятье! Я снова прицелилась, пытаясь найти какие-нибудь уязвимые места в его броне.
У меня закончилась вторая обойма, когда острое лезвие просвистело прямо над местом ожога, оставленного Глори. Твою мать! Неужели так сложно оставить моё лицо в покое? Я выпила последнее лечебное зелье и перезарядилась… две пули? Две грёбаные пули?!
Это плохо.
Воспользовавшись З.П.С., я отправила последние два выстрела ему в голову Ощутимо, но не смертельно. «Похоже, что этот рейдер совсем не чувствовал боли», — подумала я, когда острие лопаты вонзилось в мою переднюю ногу. Я выхватила дубинку, надеясь, что хоть она сможет его уложить.
Внезапно наверху появилась Глори и выпустила в рейдера все имевшиеся у неё заряды. Один из выстрелов окутал его ярким красноватым свечением, и он рассыпался горсткой пепла прямо перед моими копытами. Я отпрянула назад, когда Глори со слезами в глазах спустилась вниз. Кобылка всё ещё продолжала стрелять. Затем, когда оружие опустело, она отшвырнула его в сторону, стеная над дымящейся горкой пепла.
— Я же хотела помочь! Я просто хотела помочь!
Потом она затряслась и, опорожнив свой желудок, завалилась на бок, разразившись рыданиями. Я сделала единственное, что могла: положила копыто ей на плечо и крепко прижала к себе, а она тряслась и всхлипывала, снова и снова повторяя эту простую фразу.
Как и я. Пустошь делала убийцей каждого.
— Она неопытна и эмоционально неустойчива, Блекджек, — сказал мне П-21, когда мы обнаружили трейлер, чтобы укрыться в нём на ночь. Ничего, кроме защиты от
— Отлично. Она нам подходит, — ответила я. Открытая рана на моей ноге ужасно болела, так как лечебных зелий у нас не осталось, и залечить её было нечем. Мне оставалось лишь надеяться, что мы случайно наткнёмся на кого-нибудь, кто сможет оказать помощь.
— Я же не говорю, что мы должны оставить её здесь. Просто не нужно давать ей оружие. Она ведь почти задела и тебя, стреляя в того рейдера, — мягко убеждал меня П-21. Глори, свернувшись калачиком, лежала в своей вонючей униформе в дальнем углу трейлера. Я бы отдала сейчас что угодно за возможность воспользоваться прачечной.
— Я не стану разоружать её, П-21. Теперь нас уже трое, и я не могу оставаться единственной, у кого есть оружие. Так что, если ты не собираешься сам…
— Ты же знаешь, что я не могу этого сделать.
— Верно. А вот она может. Ей просто нужен кто-то, кто будет направлять её копыта, и немного опыта. Касаемо её идеалов… что я могу сказать? На мой взгляд с этим Анклавом что-то явно нечисто, но она действительно хочет помочь. Так же, как и я. Думаю, это единственная разница между нами и рейдерами.
Я вынуждена была признать, что за последние три дня у меня развилась пугающая тяга к убийству пони.
П-21 вздохнул и перевёл взгляд на окно, за которым моросил дождь, мягко барабаня по крыше.
— И как долго это будет продолжаться?
— Глори сказала, он может идти целыми часами или даже днями. Пегасы больше не управляют погодой, помнишь?
Когда я впервые услышала об этом, у меня случился шок. Я-то думала, что этот сплошной серо-чёрный слой над головой и есть небо. То, что это совсем не так, и что это была всего лишь облачная завеса, созданная пегасами столетия назад, в целом, здорово подорвало веру в аргумент Анклава о «помощи жителям Пустоши». Глори с неохотой вынуждена была признать этот факт.
Я особенно не возражала против дождя. Да, он был мокрый и холодный, но его равномерный шум напоминал мне гул системы вентиляции, в которой постоянно циркулировал вязкий, затхлый воздух. Хотя это и было довольно грустно, мне хотелось думать, что дождь изо всех сил пытается смыть следы крови.
Однако, очень скоро этот дождь мне наскучил. С другой стороны, слушать сумасшедшие бредни Смотрительницы тоже не хотелось. Я переключилась на радио, хотя и сомневалась, что мне удастся настроиться на сигналы Стойла Девять Девять. Тем не менее, я терпеливо перебирала один канал за другим, и заморгала от удивления, когда грязный прицеп вдруг наполнила музыка. В Стойле музыка звучала постоянно, но она всегда была излишне помпезной, прежде всего служа напоминанием нам, что мы должны быть преданы Стойлу и Смотрительнице. Эта же мелодия была нежной и печальной и, казалось, разгоняла мрак вокруг нас.