Кобыла-охранница
Шрифт:
— Я не знаю. И ничего не могу с этим поделать. Я верю в пони, пока они не хотят убить меня или навредить кого-либо другому.
Может это синдром Стойла Девять Девять? Похоже на то, каждый знал каждого, и даже сокровенный тайны были вполне всеобщим достоянием. Можно было кого-то обмануть, разве что, блефуя в покере. За исключением Смотрительницы, я, пожалуй, знала всю грязь и подноготную сотни кобыл Стойла.
— Просто я верю, что пони, вместо того чтобы грызться, способны объединится и помочь друг другу.
Он тихонько засмеялся.
— Как раз то, чего не
Со вздохом я закатила глаза.
— П-21…
— Я не шучу, — сказал он серьёзно, отчего я немного опешила. Он поручил мне наполнить шприц с помощью моей магии, так как она более деликатна, чем копыта и рот. Заполнив его, мы ввели сыворотку в ногу Глори. Через минуту она вздрогнула и её дыхание участилось. — Ты бесишь и раздражаешь меня, а иногда твои действия пугают меня до полусмерти, но время от времени ты производишь на меня впечатление.
Улыбнувшись, я спросила:
— Значит, когда я в следующий раз буду говорить с Наблюдателем, я могу ему сказать, что мы стали друзьями?
— Стали больше похожи на друзей, — сказал он, держа копыта в миллиметре друг от друга. — Примерно на столько.
Я рассмеялась и тряхнула головой.
— Отлично. Значит, я делаю успехи, — вздохнув, я стала осматриваться по сторонам. Мой Л.У.М. показывал несколько красных меток. — Я зачищу лабораторию и попробую поискать мэйнфрейм.
— Хорошо, только не распотроши его, — сказал он то ли в шутку, то ли всерьёз.
Я продолжила двигаться дальше в лабораторию, каждый шаг пиная гильзы от разнообразного оружия. Должна признать, я была рада, что до нас никто сюда не залез. Здесь был истинный рог изобилия всяких боеприпасов. Я прошла мимо ящиков пистолетных, дробовых и винтовочных патронов. На некоторых были маркировки, которых я никогда не видела: красные, оранжевые, зелёные, синие и черные полосы. А впереди меня ждали роботы часовые, на которых я могла испытать всё разнообразие полученных боеприпасов.
Красные оказались своего рода зажигательными, что было абсолютно бесполезно. Оранжевые — разрывались при контакте с поверхностью подобно гранате! Может не так разрушительно, но впечатляет. Зелёный патрон просто растёкся по металлу каким-то гелем. Синим я выстрелила по турели. Произошла вспышка, и турель просто отключилась. Я скептически посмотрела на вырубленное устройство, а затем на свою пушку. Впечатляюще. Минуту спустя эта чёртова штуковина заработала опять, так что мне пришлось действовать по старинке — картечью. Чёрный просто запускал кучу заострённых игл, многие из которых просто рикошетили об броню оставшихся часовых.
Дойдя до очередной двери, я тут же замерла. Я чувствовала покалывание на моей коже ещё до того, как я услышала щёлканье моего ПипБака. Чтобы не было позади этой двери, я была готова. Покончив с последней турелью, я осмотрела офис. «Доктор Троттенхеймер. Научный руководитель», — гласила потускневшая табличка. Внутри был сейф и терминал. Их я оставила более надёжным копытам П-21. Скелет единорога расположился на стуле, а рядом с ним на полу лежал необычный пистолет.
Осмотревшись получше, я поняла, что с костями
Как и большинство зданий на пустоши, НПЦ Айроншод Файрармс был оборудован по последнему слову техники, и иногда это доходило до абсурда. Возможно, я не очень хорошо разбираюсь в конструкции этого здания, но его стены были обшиты шестисантиметровыми стальными пластинами, которые уходили глубоко в бетонное основание постройки. Они позволяли зданию выдерживать даже ракетный удар. И когда я подошла к дырке в стене, я могла лишь удивлённо разглядывать аккуратное отверстие, которое проходило через укреплённый офис и внешнюю стену за ним. Я оглянулась на скелет доктора Троттенхеймера, а затем вновь перевела взгляд на дырку. Что же за пуля могла сотворить подобное?
Примерно через час я сменила П-21, и он смог, наконец, заняться замками. Жеребец передал мне старый потрёпанный журнал, половина страниц которого давно уже потерялась. Похоже, что это был старенький «Сделай сам», в котором было несколько довольно странных статей на подобии «Пластид и вы» или «Как же Пинки Пай удалось одурачить Прыгающую бомбу? Три теории».
Дыхание Глори стало спокойным и глубоким, а через несколько минут после того, как П-21 вышел, она, наконец, открыла глаза.
— Я жива? — тихо спросила она.
— Ты так представляла себе загробную жизнь? — сказала я с усмешкой. — Ну да. Мы подбросили бутылочную крышку, и она упала морковкой вверх, так что нам пришлось спасать тебя, — добавила я с невинным видом.
— Вы подбросили…
— Шутка, — объяснила я, — Что, у анклавовцев вообще нет чувства юмора? — осведомилась я, приподняв бровь.
— Мы всего лишь пони Анклава, Блекджек. Не Анклавовцы… — Монин Глори отвернулась, — И нет. Я не думаю, что оно есть, — произнесла она, медленно поднимаясь, сжимая голову копытами. — Ой… ой…
— Голова болит?
Глупый вопрос. Я достала из седельных сумок бутылку Спаркл-Колы и левитировала её пегаске, попутно открутив крышечку и опустив её себе в карман. Глори улыбнулась, взяла Колу копытами и сделала небольшой глоток.
— Итак, пока ты была в отключке, ты пробормотала кое что, что заинтересовало П-21.
Уклончивый взгляд. Не хорошо. Ещё хуже то, что пегаска выглядела расстроенной.
— Я… пробормотала?
— Что-то вроде «не нужно больше оружия». Я нашла это просто забавным, учитывая, что ближайшая лаборатория, которую мы отыскали, оказалась оружейной, а вот П-21 это действительно заинтересовало, — тихо ответила я, надеясь, что смогу разговорить её.