Шрифт:
Глава 1
Белая деревянная столешница беззвучно трескалась. Артём смотрел, как щели расширяются, выплёвывая щепки, и не мог пошевелиться. Дышать было трудно, сердце громко стучало.
Длинный, тонкий, белый, похожий на кошачий, коготь просунулся сквозь трещину. Следом медленно потянулась чёрная, мохнатая лапа. Совершенно бесшумно двигалась она к лицу Артёма, выламывая куски столешницы. Парализованный страхом, он старался не моргать, чтобы не пропустить момент нападения.
Громко хлопнула входная дверь. Артём дёрнулся, вскочил,
В кабинет вошёл мужчина средних лет в белом халате. Он остановился возле двери и внимательно посмотрел на Артёма поверх очков.
– Добрый день, – поздоровался врач. – Вы хорошо себя чувствуете?
Артём кивнул, поднял стул, сел. Положил руку на стол. Погладил гладкое дерево. Пальцы дрожали. Он сжал ладонь в кулак и убрал со стола руку.
– Всё в порядке, – сказал он. Выпрямился, расправил плечи.
– Прошу прощения, что заставил ждать. Вам предложили чай? – врач посмотрел на чашку, стоявшую на столе перед Артёмом. Чашка была полной. – Что ж, тогда перейдём к анализам, – он сел за стол, положил перед собой стопку бумаг и включил монитор. – Меня зовут Николай Алексеевич. А ваш номер 3028. Вы не против, если я буду обращаться к вам по имени?
Артём кивнул. В кабинете было уютно. Зеленели в больших горшках растения, тихо журчала вода, льющаяся из кувшина маленькой белой статуи девушки-горянки. Суетились разноцветные рыбки в аквариуме. Светло-зелёные стены настраивали на покой. Артём уставился на белую столешницу. Он знал, что тишина лжива. Надо быть готовым.
– Доктор, почему меня вызвали в Управление? Меня отстранят? – спросил Артём.
В кабинете было душно, несмотря на распахнутое окно. Он потянул за горловину футболку, чтобы облегчить дыхание. Глубоко вдохнул. Пять лет Артём не вылезал из форменного комбинезона, а тут вдруг заставили натянуть штатскую одежду. Не к добру.
– Уже. Сожалею, Артём, но вас уже отстранили, – утвердительно кивнул врач. – Вы больше не будете тушить пожары. Скорее всего, вам предложат уйти на пенсию.
– На пенсию? Мне всего тридцать пять. Почему меня отстраняют? В пожаре никто не пострадал. Я ничего не нарушил. Это был рядовой пожар. Меня сразу после смены заставили сделать МРТ и идти домой, ждать вашего вызова. Что происходит?
Дыхание снова участилось. Проклятая футболка! Ему необходимо было сохранять спокойствие. Врач с цепким взглядом должен был убедиться, что его отстранение – ошибка наблюдателей. Они не могли видеть того, что видел Артём. Они не могли знать о паучьей лапе. Нужны были серьёзные основания, чтобы отстранить его от работы. Тушение пожаров – смысл его жизни. Его называли самым хладнокровным огнеборцем в команде. Он был одним из лучших. Команда – его единственная семья, он не может потерять её.
– Вас отстранили на основании вот этого, – врач повернул монитор. – Это ваш мозг. Видите, вот здесь цветной участок? Вот эта патологическая активность…
– У меня рак? – догадался Артём.
Это даже вызвало облегчение. У паучьей лапы появилось объяснение.
– Если бы. Рак бы мы вылечили, – ответил врач. – Это другое.
– Тогда что это?
– Вы давно
– Пять лет, с самого начала. Вы же знаете, что сначала вступали пожарные, военные, врачи. При чём тут программа? Какое это имеет значение?
Программа «Жизнь без сна» совершила революцию. И это не была местечковая перестановка власти или смена строя. Люди больше не спали. Они могли работать и учиться круглосуточно. Теперь им хватало времени на отдых, хобби, беговую дорожку. Они больше не тратили драгоценные часы жизни на бессмысленное лежание в кровати.
«Человек умирает, когда ложится! Откажись от сна и продли себе жизнь!» – призывали рекламные плакаты, врачи, политики, звезды шоу-бизнеса. Экономика взлетела вверх так стремительно, что, казалось, догнать её невозможно. По крайней мере, в распределении благ, созданных на узаконенной бессоннице, пожарный с порядковым номером 3028 не участвовал.
Потребовалось всего полгода агитации, чтобы жители города встали в очередь на экспериментальное вживление чипа, обеспечивающего им круглосуточное бодрствование. Эксперимент признали успешным. Теперь в очередь на избавление от сна встал мир.
– Вы должны рассказать, что видели на пожаре, Артём. Иначе я не смогу помочь. С этим не справиться самостоятельно, – сказал врач, глядя на пациента поверх очков. – Вы что-то увидели в горящей комнате. Что вас так испугало?
Артём отвёл глаза. Провёл ладонью по коротко стриженным каштановым волосам. Потом по столу. Врач не сводил с него глаз.
– У вас же есть запись. С моей камеры и камеры напарника. Там всё видно. Обычный пожар, обычная работа. Ребёнка мы спасли. И кота. Пожар потушили быстро, соседские квартиры не пострадали. Почти.
Голос его звучал напряжённо. Хотелось рассказать доктору с въедливым взглядом о паучьей лапе. Возможно, проблема галлюцинаций решилась бы антидепрессантами. И наступил бы покой. Но в этом случае с пропахшей дымом коричневой с жёлтыми полосами формой придётся распрощаться. Артём выбирал форму и лапу.
– Ну ладно, пойдём издалека, – кивнул врач. Изображение мозга пропало с монитора. – Вот запись с вашей камеры. Вы заходите в комнату, осматриваетесь, кричите, привлекая внимание… вот вы идёте к шкафу…
– Дети часто прячутся в шкафу или под кроватью. По инструкции мы должны все проверить. От страха они иногда молчат, – стал объяснять Артём.
Горло пересохло. Что, если сейчас он увидит свой страх на экране?
Горела детская комната. Шторы превратились в льющийся с потолка огонь. Артём прошёл мимо разбросанных на полу игрушек к шкафу. Нужно было несколько секунд, чтобы открыть дверцу и улыбнуться съёжившемуся от страха ребёнку. Он делал это много раз.
Пожарный поднял руку и протянул её к шкафу. Память прокрутила перед глазами Артёма свою запись: голубая дверца вдруг пошла крупными трещинами и выпустила чёрную паучью лапу. Лапа метнулась, словно потревоженная кобра. Белый коготь застыл напротив глаз Артёма. Пожарный оцепенел. В комнате наступила полная тишина. Замерли огненные всполохи. Только громкий стук сердца колоколом отдавался в ушах.