Код человека. Часть 2
Шрифт:
— Пляшем. Лохи повелись.
«Кто еще лохи?», — меланхолично подумал Квинт.
И теперь они вместе с Виндзором шли по тихим вечерним улочкам Элмонта, периодически улыбаясь в камеры, с которых за ними наблюдали нетволкеры. Неприятно холодили кожу костюмы с голографическими принтами. Взломанные «Внучатами» брендовые шмотки, меняющие цвет и рисунок по прихоти владельцев. Они остановились у перекрестка, затянулись испарителями, глядя на вечернее небо. Их мысли прервал звук двигателя.
— Не коптер, — констатировал Виндзор, сунув испаритель обратно в карман.
И правда, самый настоящий флаер, блестящий, словно синяя
— Добрый вечер, — поздоровался один из них, наверное, самый квадратный. — Приступим к процедуре первичного досмотра?
Рутина. Сначала их прощупают, затем просветят. Обыщут весь периметр, может, закажут снимок со спутника. Где-то на этом этапе все могло и закончиться, стоит им только обнаружить тайник в теле Виндзора. Тот божился, что взломанные им костюмы-хамелеоны обманут кого угодно, плюс оболочка капсулы обладает отражающими свойствами, плюс… Много чего плюс. Квинт сжал кулаки. Верить на слово — большая глупость, тем более в среде отморозков. Порой верить нельзя даже самому себе.
Они выложили из кармана все мелочи. Два испарителя, заправленные жижей, две перьевые ручки с чернильными картриджами. Эта допотопная прелесть так заинтересовала охрану, что они не поленились разобрать обе и просветить во всех деталях. Один из качков неудачно сжал картридж, и тот лопнул, наградив его жирным пятном чернил. Эдриан улыбнулся и даже немного расслабился. Не срезались на проверке картриджа, это отлично. Очкастый ехидно скалил кривым клыком.
Их, наконец, посадили во флаер. Начался долгий полет вдоль всего Лонг-Айленда. Охрана предложила согревающие напитки. Виндзор с охотой принял банку дымящегося кофе, Эдриан же отвернулся к окну, следя за узкой полоской земли и гладью Лонг-Айленд Саунд. Охранник пытался счистить пятно чернил с рубашки, но у него ничего не получалось, жидкость уже глубоко впиталась в ткань. Эдриан мысленно улыбался. Он был собран, но удивительно спокоен, словно с ним не могло случиться ничего плохого. Словно весь этот троянский конь не развалится от малейшего дуновения. Виндзор и вовсе выглядел лихорадочно веселым, но тому явно способствовали две дороги кокса, которые он снюхал прежде, чем Эдриан это заметил и как следует оттаскал за косу. План пока работал, и на том спасибо.
Ближе к острову флаер задымился, лампочки замигали, как рождественская гирлянда, но тяги хватило, чтобы благополучно приземлиться во внутренней территории цитадели концерна. К тому моменту окончательно стемнело, но белые моноблоки зданий давали достаточно света, чтобы ночь казалась сумерками. Шел дождь, и сильный ветер заставлял зябко кутаться в пиджак. Прежде чем кольцо охраны отрезало их от пейзажа, Эдриан успел быстро оглядеться. Забор под током, отряды охраны, турели. Огромные биометаллические чудища, напоминающие Виша. Эдриана снова передернуло.
Стена охраны оттеснила их к пропускному пункту, где их снова досмотрели, после этого хозяева соизволили встретить их. Трое мужчин, среди которых Эдриан узнал Корнелиуса Ориэлиса. Тот тоже узнал его, судя по цепкому настороженному взгляду.
— Добрый вечер. Федерико Химменес. — Маленький смуглый латинос протянул руку. — А вы?
— Джордж Виндзор. —
— Багряный Зверь, — хмуро сказал Эдриан и тоже протянул ладонь, но ее перехватил второй мужчина.
— Ах, надо же! Видел ваши бои! Генри Пьюберт. С Корнелиусом вы, должно быть, уже знакомы. Он передал, что вы отказались от нашего предложения. Очень жаль…
— Не сочтите за грубость, — пробормотал Ориэлис, — но я бы предпочел, чтобы господам установили блокаторы имплантов. В целях, так сказать, безопасности.
Вот сукин сын!
— Как вам угодно… Но у меня искусственное сердце.
— Это правда, — пробубнил охранник, сверяясь с данными терминала. — Сердце, спинной мозг, глаза…
Ориэлис поморщился:
— Тогда давайте «клеща».
Эдриан и Виндзор невольно переглянулись. Что-то новенькое, совсем не предусмотренное «Внучатами».
Охранник приставил к шее Эдриана пневматический шприц с крошечным, не больше родинки, микрочипом. Мгновение боли и щекотки, как при укусе москита. Вгрызся так глубоко в мясо, что никак не вытащить. Снова укол, когда усики достигли мозга. Зачесались корни зубов.
— Не переживайте, это всего лишь для нашей безопасности. Если вы будете вести себя… неадекватно, то разряд тока прямо в мозг настроит вас на другой лад.
Намордник для шелудивой псины. Ну да ладно, еще посмотрим, кто кого.
— Теперь, когда с формальностями покончено… Знаете, нас заинтересовало ваше предложение. Все-таки не каждый день находятся люди, утверждающие, что способны уничтожить корпорацию за считанные часы.
В голосе за сусальным слоем вежливости скользнула хищная угроза. Все трое играли отведенные им роли. Они любезны лишь потому, что не знают, что это за оружие, где оно находится и на что способно. Ничто не могло запретить им привязать гостей к стулу и прицепить электроды к яйцам, чтобы выпытать нужную информацию… кроме страха ответной реакции. Пожалуй, их показная любезность была хорошим признаком и давала определенную надежду.
— Пройдемте в конференц-зал, — предложил Федерико.
Под конвоем молчаливых солдат они поднялись на пятнадцатый этаж, прошли через стеклянную арку с настоящими живыми акулами. Двери из матового стекла разъехались, приглашая в белоснежный зал с длинным столом, похожим на необработанный кусок мрамора. Вместо окна на стене висела огромная плазма, имитирующая рассвет над океаном.
— Ну что ж. — Пьюберт снова широко улыбнулся. — Давайте перейдем к делу…
Охрана обступила стол плотным кольцом, все камеры направились в их сторону. Местный искин буравил их множеством электронных глаз. Вот бы выдавить все, до единого!
Эдриан перевоплотился в стороннего наблюдателя, дав все карты в руки Виндзора. У того был отлично подвешен язык. Он говорил много, бойко и запутанно, а Квинту оставалось только следить за его руками, теребящими перьевую ручку. Одно движение, условный сигнал, и представление начнется. Ручка неуклюже выскользнула, со стуком упала на столешницу и скатилась на пол.
— Ох, простите. — Виндзор нервно засмеялся, наклоняясь за ней, и в этот момент Квинт вскочил с места.
«Красный».
Да, все приобрело отчетливый оттенок рубинового стекла. Сознание немного плыло и путалось. Время остановилось. Ладонь раздробила чью-то кисть, невесомое тело застыло в воздухе. Лететь оно будет довольно долго.