Код власти
Шрифт:
– Эх, хороша, мать! А знаешь, тебе комка здорово идет. Ну, что ж, рад приветствовать тебя в рядах нашего славного Космодесанта!
– Десант ваш уж как-нибудь и без меня обойдется! Мне моя профессия как-то больше нравится, – буркнула Лидка, слегка раздосадованная тем, что Данила с самого их возвращения на корабль ведет себя так, будто и не признавался совсем недавно в любви, и не делал самого странного в ее жизни предложения руки и сердца. Диверсант был, как обычно, жизнерадостен, много шутил, но этой темы больше отчего-то не касался, что начинало слегка напрягать.
– Скоро сама убедишься, – пожал плечами Баков. – Ну что, готова? Тогда пошли, нас небось уже заждались.
В коридоре их действительно ждал моложавый, по виду – лет на семь старше Данилы, майор в десантной форме. Щеку офицера пересекал длинный, до самого виска, шрам, придававший ему сходство с пиратом из древних книг. Шрам Лидку удивил – возможности нынешней косметической медицины вполне позволяли быстро избавляться от подобных «украшений», хотя майор, возможно, и считал иначе, придерживаясь старинного постулата «шрамы красят мужчин». Удивился и Баков, правда, совсем по другому поводу:
– Володька?! Ба, старик, вот так ничего ж себе встреча! Какими судьбами? – Он подал майору руку, но, вместо рукопожатия, резко притянул к себе, обнимая и хлопая по спине.
– Да вот, мимо проходил… – улыбнулся в ответ офицер, с трудом высвобождаясь из объятий товарища. – Проходил, значит, мимо, а тут ты выходишь. Ну, я и подумал – отчего б старого друга Данилу в разведотдел не отвести? Да еще и вместе с такой красавицей! – Он кивнул Лидке, сделав движение, будто собирается щелкнуть каблуками.
Девушка привычно вытянулась по стойке смирно и четко представилась:
– Старший лейтенант Бачинина, флотская авиация, пилот-истребитель!
– Вольно, авиация, вольно, некого тут истреблять, все свои! – рассмеялся майор, легонько коснувшись ее плеча. – Так что, пойдем?
– Пойдем, Шрам, пойдем, – согласился Баков. И, наклонившись к Лидке, сообщил громким «заговорщицким» шепотом: – Думаешь, Владимира Сергеевича «Шрамом» из-за шрама зовут? А вот и нет, просто фамилия у него Шрамин, представляешь, какое совпадение? А метку свою он всего-то лет пять назад заработал и никак удалить не соглашается, говорит, счастливая она у него. Прикольно, правда?
– Все б тебе балагурить, Бак. – Майор отступил в сторону, пропуская Лидку вперед, и не спеша пошел рядом с сержантом.
– Слушай, Вольдемар, а ты давно на «Мурманске»? Я, честно говоря, думал, ты где-то в Первой ударной, а не у нас.
Данила произнес «Мурманск» необычно, с ударением на «А», и девушка вспомнила, что точно так же произносил это название и Роман Самарин. И вдруг, пожалуй впервые со дня его гибели, она поняла, что думает о бывшем возлюбленном без надрыва. С грустью, с печалью, с болью – но боль эта теперь была тихой и светлой.
– Да уж с год, наверное, – ответил Шрамин, – когда меня после… ну, ты в курсе… я еще в госпитале рапорт о переводе на должность инструктора по диверсионной подготовке накатал – боялся, что подчистую комиссуют. Рапорт, конечно, завернули, сказали, мол, куда ты со своим киберпротезом лезешь, но, спасибо, хоть на гражданку не поперли, в разведотдел направили. Так что я для тебя, Бак, теперь типичная тыловая сволочь.
Слушающая
– Да у него родными только голова да еще один, гм, орган и остались, а все остальное – один большой биопротез. В него теперь можно даже разрывными стрелять – все равно, пока в голову не засадишь, хрен убьешь. Чистый киборг.
Девушка, не сдержавшись, громко фыркнула и виновато посмотрела на Шрамина:
– Виновата, господин майор, я…
– Я ж сказал «вольно», так что забудь-ка ты этого «господин майора»! – полушутя, полусерьезно отмахнулся тот. – Ты, главное, поменьше Бакова слушай, а то он у нас заслуженный кок всего разведывательно-диверсионного отряда! – и, видя на ее лице непонимание, пояснил: – В смысле, главный мастер по высокопрофессиональному развешиванию лапши по ушам. Впрочем, некоторые называют это «дезинформационным обеспечением». – И не дожидаясь ее реакции, оба диверсанта захохотали.
– А можно еще вопрос, господин май… то есть Владимир Сергеевич? – дождавшись, пока старые товарищи отсмеются, спросила Лидка, припомнив, как его называл Данила. Вопрос, который она собиралась задать, ее и в самом деле сильно интересовал – кроме того, это была еще и возможность слегка поддеть наглого Бакова.
– Можно. – Шрамин легко нагнал ушедшую вперед девушку и зашагал рядом.
– Вы ведь с сержантом Баковым давно знакомы, верно? И, я так поняла, когда-то вместе служили? А почему же вы тогда майор, а он – только старший сержант? – Она победно оглянулась на неожиданно смутившегося Данилу.
– Да как тебе сказать? У нас своя табель о рангах, понимаешь? Баков к нам из десанта сержантом пришел, только это так, для блезиру, на деле-то он совсем другое звание имеет. И если он будет – на что я, признаться, сильно надеюсь – достаточно расторопен, чтобы не дать себя по глупости убить, то скоро перейдет на инструкторскую или штабную работу и сполна получит все свои заслуженные звезды на погоны вместе с этими самыми погонами. Ну а пока ему и сержантской нашивки на все про все с головой хватит. Я ответил на вопрос?
– Ну, в целом, наверное, да… – неуверенно согласилась Лидка, задумчиво глядя себе под ноги. Выходит, Данила не шутил во время их первой встречи, говоря, что диверсанты на пенсию майорами-полковниками выходят? Странно, она о таком никогда не слышала… Интересно, а в каком он сейчас звании – капитан? Майор? Об этом Шрамин ведь так и не сказал. А она-то ему все про субординацию что-то плела, великий старший лейтенант, тоже мне! Роман-то вон хоть капитаном был… снова вспомнив о Самарине, Лидка почувствовала, как неудержимо портится настроение. Хороша же она оказалась: то переживала, страдала, ночами рыдала, а теперь, получается, уж сколько дней о нем и вовсе не вспоминает! Только сегодня, да и то мельком. Неужели Данила и в этом тоже прав, и не так уж сильно она Романа любила?! Нет, она вовсе не отрицает того факта, что Баков ей нравится, но как-то уж больно все это… сложно.