Кодекс Крови. Книга Х
Шрифт:
А затем в жизни Альба появилась Райана. Эта часть воспоминаний фонила коктейлем эмоций весьма мне знакомым по отношениям с Ланой. Альба просто переклинило на чужачке, настолько, что он пошёл против своего друга Тимоса и забрал девушку себе. Как ни странно, он не принуждал её, а смог влюбить в себя и даже хотел завести с ней детей.
Но ничего не получалось. А однажды утром после очередной оргии Альб проснулся без воспоминаний и обнаружил, что Райана исчезла. Нашли её только через двести с хвостом лет глубоко беременную на последних сроках. И Альб сорвался. Любовь обернулась ненавистью и уязвлённым самолюбием.
Выходит, хоть в чём-то Альб не соврал. Я действительно оказался сыном Райаны. И, судя по всему, внуком Райо. А вот с отцовством всё было не так однозначно. Почему он не проверил и не сличил нашу кровь с помощью любого мага крови? Или спустя две сотни лет даже мысли не допускал о собственном отцовстве?
Из чужих воспоминаний меня вырвало чувство опасности, тягучее и насыщенное, словно патока. Вот только пахла опасность не ванилью Рассвета или Заката, а сладковатым железом крови.
А следом пришёл панический крик Агафьи по кровной связи:
«Меня пленили на верхних этажах. Не могу выбраться. Теряю много крови».
Глава 15
Света сама не поняла, как перенеслась на помощь жениху. Вот только что она ожидала открытия портала Райо, как услышала в голове голос:
«Вас желает видеть Трайордан».
Не успела Света опомниться и позвать на помощь Михаила, как уже стояла посреди палаты, больше похожей на тюремную камеру. Низкие потолки, зарешёченные маленькие окошки, деревянная мебель, побелённые известью стены и обилие источников освещения, которые ну никак не походили ни на макровые светильники, ни на обычные восковые свечи.
Голос жениха раздавался тут же в коридоре. Выглянув и убедившись, что её перенесли по адресу, Света немного успокоилась и принялась за женщин, которым срочно требовалась её помощь. Сюрпризом стало то, что лекарка не ощущала связи с божественным покровителем, то есть снова приходилось рассчитывать лишь на собственный резерв, что при постоянной практике позволяло оттачивать более точное владение своим даром.
А ещё она просто-таки чувствовала, как вокруг неё образовалась розоватая мутная плёнка, по цвету подозрительно похожая на магию, использованную нападающими в Хмарёво. Более того, присмотревшись, Светлана чётко различила энергетические каналы рожениц, заполненные такой же розовой магией. Сами каналы у кого-то из женщин были искорёжены и срослись неверно, но у одной из девушек сила текла ровно, и система энергоканалов не пострадала, в отличие от всего организма, истощённого частыми родами.
Света присвистнула мысленно. Несчастная становилась матерью не менее сорока раз за последние пятьдесят лет. Собственно, девушкой бедняжку назвать уже и язык не поворачивался. Хотя красота её лица и тела всё ещё была в самом расцвете, но это было похоже на отреставрированный фасад дома с насквозь гнилыми коммуникациями внутри.
Как ни странно, но её лекарскую магию тело роженицы восприняло благосклонно, хоть и с некоторыми потерями в коэффициенте полезного действия. Облегчая боль и способствуя
«Решение связать свою жизнь с Мишей было самым правильным в моей жизни. Такого количества разноплановой практики я бы не получила ни в одном военно-полевом госпитале. Вот только нахождение в эпицентре чужой магии смущает. Хотя кого я обманываю. Смущает не это, а накинутый на плечи любимого чёрно-белый плащ с алыми солнцами».
Света доверяла жениху. Он никогда не втравливал её в бесчестные поступки. Но и выполнять лишь лекарскую функцию, не обладая всей полнотой знаний и ситуации в целом, несколько напрягало, как и то, что при перемещении Светы рядом с Михаилом уже находилась Хельга Бизоненс, вызвавшаяся сейчас помогать лекарке. Напряжение немного спало, когда мимо очередной палаты, где принимала роды Света, пронеслась вампирша, костеря кого-то на чём свет стоит. Живая и здоровая Агафья несказанно обрадовала лекарку. Она уж и не чаяла вновь увидеть бабушку Михаила в добром здравии.
Связав воедино пропажу баронессы после нападения врагов, исчезновение Михаила, внезапное оживление Агафьи и их нахождение в цитадели на территории с незнакомой магией, Света примерно представила себе вероятную последовательность событий.
Почему и как датчанка оказалась в напарницах её жениха, Света узнает позже, когда удастся остаться наедине. Урок, преподанный в родном мире Кираны, она запомнила надолго. А ещё Света усвоила, что Михаил всегда объяснял свои действия, их необходимость постфактум. Они всегда были продиктованы логикой и здравым расчётом, что бы и кто бы не думал.
Нужно было лишь следовать за ним и вовремя помогать, чтобы всё получалось. Не в этом ли заключалась роль хорошей жены? Успокоившись этими простыми истинами, Света принялась за работу. Сегодня с её помощью должно появиться на свет пять здоровых малышей.
Вампирша — существо неслабое, да и наличие Светы под боком внушало оптимизм, поэтому прежде, чем сломя голову переноситься к Агафье я решил прозондировать обстановку.
Магия Рассвета при поиске указала, что нападающий благодатью не обладал, а потому мотивы нападения и вовсе были мне непонятны.
Поисковое заклинание магии крови точно определило местонахождение Агафьи тремя этажами выше. В комнате она находилась не одна, чуть в стороне клубился щит крови, скрывавший нападавшего. И если бы у меня были в доступе мои комары, то я уже бы знал, кто и зачем пытал вампиршу.
Но даже так я осознал, что отпечаток силы на щите был мне знаком. Не полностью, но отдельные элементы напомнили мне старого товарища, который должен был погибнуть при осаде Обители Крови вместе с другими магами Башни.
В любом случае, сам факт нахождения мага крови в сердце Ордена Рассвета Ирликии наталкивал на нехорошие мысли. Кстати вспомнилось, что Альб должен был изучить от кого-то тот же кровавый щит, которым защищался от меня возле моей библиотеки крови.
Думать плохо о старом товарище не хотелось. Но в любом случае встретить мага крови спустя сто лет после уничтожения Обители было неожиданно, да ещё и в процессе пыток другого мага крови. Это было чем-то из ряда вон выходящим. Убивать друг друга мы могли исключительно при охоте на обезумевших от вседозволенности магов крови.