Кодекс Крови. Книга ХII
Шрифт:
Райо снова хмыкнул.
— У остальных нет и этого. Сравнительно ничтожными объёмами адамантия могут управлять ваши псевдобоги: создать перстень или в артефакт добавить. Всё. Это их максимум. Даже создатели Тары, заточившие меня в тюрьму, работали с адамантием, как самые обычные кузнецы. А это варварство. Божественный металл может всё, если захочет.
— А у аспидов какой уровень взаимодействия с адамантием?
— Примерно, как у ваших богов. Только в нас его содержится больше, ибо мы непосредственно с ним контактировали тысячелетиями. То есть оперировать мы
М-да, не было печали. Прикинув объёмы поглощённого адамантия, я задумался. Интересно, а адамантий в темнице богов тоже был разумный? Как вообще определять божественный металл: как одно живое существо или как разные?
«Как части некогда единого целого, жаждущие объединиться вновь», — пришёл тихий ответ.
«И какой размер этого итогового целого?»
«Никто не помнит».
«Я надеюсь, ты не отправишь меня куда-нибудь за тридевять земель искать другие части тебя? — осторожно уточнил я. — У меня и так обязательств по самую маковку».
«Нет. Тебя мы выбрали, потому что ты понимаешь нас и не приказываешь. Мы тебе не нужны, поэтому мы рядом».
Если честно, я плохо понимал весь глубинный смысл сказанного. Для себя упростив всё до аксиомы: «Ты можешь нами управлять, но мы тебе нахер не сдались, поэтому ты — друг».
«А в кого-то другого подселиться вы не могли? Чтобы отправиться на поиски своих?»
«Нет, — последовал лаконичный ответ. — Поглощение нас в подобных объёмах смертельно для любых существ».
«А-а-а… вот спасибо, мля! — выругался я. — А меня, выходит, не жалко было?»
«Твоя душа — совершенно иная энергетическая субстанция. Для тебя угрозы не было. Почти».
Так. Всё. Проблемы будем решать по мере их поступления.
— Дед, держи ключи, — я передал красивые адамантиевые фигурки Райо. — Дальше сам знаешь, что делать. Ковчеги вернуть в резиденции тоже на тебе. У тебя в любом случае больше понимания, что здесь творить, пока я со своими долгами разберусь. Только пустынников с Тайпаной не кошмарь.
— С Тайпаной? — удивился дракон.
Я показал ему ту часть воспоминаний, где пустынники занимались перевоспитанием бывшей богини, а затем уже сам закрепил результат рабской привязкой.
— Однако. Жёстко.
— Зато действенно. Правда, я до сих пор не уверен, что поступил правильно, поставив её во главе пустынников. Но другого решения, чем занять её деятельную натуру, у меня не нашлось.
— А как дела с одушевлением копии тела Райаны? — осторожно поинтересовался дед.
— Пока никак. Подключил к проблеме будущего тестя. Может, он что-то подскажет.
На этом мы с дедом распрощались, и я вернулся в Хмарёво, чтобы тут же услышать трель мобилета.
* * *
Андрей Петрович едва дождался конца совещания. Вываливать собственные соображения на отца он не стал. Прежде всего необходимо было перепроверить информацию. Уж очень сомневался принц, что находящийся под клятвой Подорожников мог сознательно укрывать сестру императора.
А значит, сперва
Для начала он связался со Светланой, по-дружески уточнить, что за бумаги изучал её отец. Полученный ответ был в духе всех лекарей:
— Папу попросили на досуге проконсультировать по одному сложному случаю. Там пациент на уникальной магической поддержке, его сюда не перевезти. Вот и обмениваются письмами.
Такой ответ Андрея не удовлетворил, и он не поленился обратиться напрямую к Борису Сергеевичу. Семейный лекарь почти слово в слово повторил ответ дочери, лишь заметил, что о помощи попросил его Комарин.
«Все дороги ведут к тебе…»
Почему-то нынешняя неоднозначная ситуация заставила принца вспомнить недавние слова отца: «Жизнь длинная… Взгляды меняются, люди меняются, интересы меняются».
Не хотелось думать, что его использовали в тёмную. До этого подобных мыслей у Андрея не возникало, но сейчас… дело касалось семьи. Сам же Комарин за своих шёл и в огонь, и в воду, и в пасть к врагу. Проанализировав информацию, Андрей пришёл к выводу, что пролить свет на происходящее может только сам граф. Не исключал принц и такой вариант, что Комарин попросту не знал, от кого передавал письма.
Набирая номер на мобилете, Андрей размышлял, как поступить. Долгие гудки были ему ответом, но принц не спешил нажимать отбой. Его терпение было вознаграждено.
— Слушаю, Ваше Императорское Высочество, — ответил чуть усталый и запыхавшийся голос.
— Нам срочно необходимо встретиться, Михаил Юрьевич. Где вы находитесь?
— У себя, — последовал недоумённый ответ.
— Через полчаса буду у вас в Малых Трясинках, — подытожил Андрей Петрович и отключился, не давая иных пояснений и не предоставляя возможности задать вопросы.
* * *
Я с удивлением смотрел на мобилет, ничего не понимая. Голос у принца был такой, будто его до крайности накрутили. Но Андрей Петрович меньше всего походил на вспыльчивого юнца. Местами его трезвости ума можно было позавидовать. Исходя из скудности полученных данных, выходило, что принцу нужно было обсудить нечто такое, что не смогли бы подслушать даже боги. Надеюсь, он прибудет не для того, чтобы спасать меня от казни или госизмены. Но почему в Малых Трясинках? До Хмарёво же ближе.
Тем временем рядом появилась Ольга. Весь её вид говорил о том, что она вполне плодотворно пообщалась с алтарём.
На мои вопросительно вскинутые брови она попросту показала воспоминания о беседе с первостихиями. Подобная откровенность ставила меня в тупик. Всё же они обсуждали там её сугубо личное прошлое, на знание которого я не претендовал никоим образом.
— Пофиг, — отмахнулась она от моего недоумения. — Ты видел весь мой вывернутый на изнанку богатый внутренний мир, когда я болталась четвертованная со вспоротым животом. Так что уж такими вещами тебя точно не спугнёшь. Да и какой смысл пытаться строить из себя не пойми кого? Чем честнее партнёры изначально, тем меньше их ждёт разочарований.