Кодекс Крови. Книга II
Шрифт:
— Благодаря тебе, отлично! — я подмигнул девушке, — хоть сейчас в бой!
— Это ты погорячился, — хмыкнула та. — Но, судя по затихшей сирене, бой закончился победой наших.
Я поинтересовался последними новостями, не став выдавать собственную осведомлённость от Тильды. Выслушав пояснения, был приятно удивлён, Тэймэй держала руку на пульсе. Она создала парочку иллюзий детей, которые постоянно крутились на подхвате возле госпиталя и собирали последние слухи.
— Да уж, не думал, что скажу это, но в кои то веки прорыв пришёлся кстати, хоть обо мне забудут
— Знаешь, там, где ты оказываешься, вскоре происходят прорывы. В той же школе два прорыва, здесь один, как это ещё в Адлере не рвануло… — с сомнением протянула Тэймэй, пристально следя за моей реакцией на такие выводы.
— Да я в Адлере суток не пробыл! И здесь максимум двое, — справедливо возмутился я, но зарубку в памяти насчёт наблюдательности Тэймэй сделал, — по такой теории в Москве тоже должно было рвануть. Я ведь там три дня садоводством и обнесением складов минобороны занимался! А в Санкт-Петербурге мы вообще недели три прожили, и тишина!
— Тоже верно, но в Петербурге, Москве и Адлере ты не был при смерти, — азиатка чуть прищурила глаза, рассматривая меня с любопытством исследователя.
А ведь она ой как права. Такую закономерность нельзя упускать из виду. Если подобные выводы смогла сделать Тэймэй, то, неровен час, кто-то ещё додумается.
— Знаешь, я бы тебе советовала уехать куда-то и побыть тише воды, ниже травы. Чтоб подзабыли о тебе и газеты, и император, и враги, — Тэймэй машинально гладила Имяул, перебравшуюся к ней на колени и мурчающую от удовольствия.
— Да я и не против, но сначала надо с делами рода разобраться. Развернуться и уехать за тридевять земель не выйдет, — констатировал я очевидное, — да и долг перед Виноградом за мной числится. Кстати, насчёт долгов… спасибо за то, что просила Инари за меня! Она помогла в меру сил и возможностей! Так что долгов за тобой не водится априори! Чуть наберусь сил и сниму дублирующий контур.
— А может, ну его? — задорно подмигнула мне Тэймэй, — очень полезный ритуал оказался!
— К этому разговору мы ещё вернёмся, но мне приятно, что ты мне так доверяешь!
Имяул спрыгнула с колен девушки мне на грудь и снова свернулась калачиком. Тэймэй склонилась над моим лицом и нежно поцеловала, скрыв наши лица водопадом смоляных вьющихся волос. Я зарылся пятернёй в них, теснее прижимая девушку к себе. В этом поцелуе не было страсти, лишь бесконечная нежность. Отстранившись, Тэймэй прикусила нижнюю губку и робко улыбнулась.
— Доверяю. Как ни странно, но ты даёшь нам всем столько свободы, сколько нам требуется. Это… — она запнулась, подбирая слова, — это отличается от того, что принято у нас. Традиционность общества, все прелести которой мне ещё предстоит вкусить, когда вернусь домой. Я только не понимаю, это ты такой, или это нравы у вас такие?
— Одним богам известно, — туманно обошёл я свою исключительность, заработанную путём танца на граблях в прошлой жизни. — А местные нравы могу попробовать тебе продемонстрировать. Мне предстоит… — я оборвал мысль на полуслове и выругался.
— Что? — испугалась
— Я же должен был встретиться с Кобровыми по вопросу выкупа земель и не пришёл на встречу, — я схватился за голову, представив, как ухудшилось обо мне и без того невеликое мнение семьи Кобровых. И как пропорционально ему вырастет цена этих земель. Но неприятно было даже не это.
Мангустов обещал походатайствовать в моём деле, а я подвёл себя и его, пусть и не по своей вине. Такая необязательность не красит человека слова и дела. — У меня намечалась вполне дружеская встреча, на которой было бы уместно и твоё присутствие, но сейчас, увы, мне придётся разбираться с последствиями в одиночку. Дружеские посиделки я проср… пропустил, в общем.
— Разве тебе уже можно покидать стены госпиталя? — Тэймэй нахмурилась, — а как же обвинения?
— Баронесса Комарина устроила феерию в столице, о результате которой я узнаю через три дня на аудиенции у императора, — я сам несколько волновался по поводу этой встречи, но не стал делиться опасениями с Тэймэй.
В любом случае, Агафье действительно не выгодно раскрытие моего попаданчества. Она-то первая оказалась в курсе ситуации и не доложила куда следует. Нужно будет отблагодарить «бабушку» за такое заступничество. И я сейчас думал совсем не о деньгах. Содержание вдовствующей баронессе было в разы повышено, ещё когда я вступал в наследство и отдавал соответствующие распоряжения в банке.
Я всерьёз задумывался отправить Агафью в Цитадель на обучение. С её задатками она, вполне вероятно, сможет добраться до Башни. Уже сам факт того, что она меня не убила, когда была возможность, ради освобождения от рабской привязки, говорит о наличии собственных представлений о чести. Такие Крови нравятся. Я вынырнул из размышлений, поделившись планами на ближайшие два дня:
— У меня есть два дня, чтобы завершить здесь все дела, и день — на дорогу в столицу.
* * *
Госпиталь в Сухуме мы покидали на рассвете, и причиной тому был не я. Первой к нам вернулась Тильда, которая в полнейшей неразберихе, царящей в Сухуме после прорыва, сумела быстрее отыскать Сернова, чем Светлану. Адъютант Турова отправил её сопровождающей с партией больных в госпиталь, честно признавшись, что ему некогда с ней возиться.
Светлана вернулась лишь к трём утра. Она со своим резервом и доступом к родовому дару творила чудеса, не покидая волнорез до последнего. Измотанная донельзя и уставшая она, тем не менее, улыбалась, входя к нам в палату. А, увидев, что я пришёл в себя, с порога кинулась мне на грудь и разрыдалась.
Я осторожно поглаживал её по спине, давая возможность выплакаться. У лекарки просто-напросто сдали нервы. Напряжение последних часов вырвалось водопадом слёз облегчения. Пусть так, чем эмоциональное выгорание. В какой-то мере с женщинами природа обошлась чуть более щадяще, чем с мужчинами, даровав им возможность стабилизировать собственное эмоциональное состояние слезами. У нас с этим всё несколько сложнее.