Кодекс Люцифера

Дюбель Рихард

– Ожиданию теперь пришел конец.

– А я слышал, что насчет Агнесс Вигант строят иные планы.

Киприана не удивило то, что дядя в курсе его проблемы. Он решил, что так, пожалуй, даже лучше. Мельхиор Хлесль был не из тех, кто готов протянуть руку помощи попавшему в беду. Для своего племянника Киприана он сделал исключение, когда подумал, что молодому человеку будет слишком тяжело выпутываться из передряги самостоятельно. Киприан прекрасно осознавал это. Было много причин того, почему дядя был для него вторым по значимости человеком после

Агнесс.

– Агнесс незаконнорожденная. Об этом ты тоже знал?

Мельхиор Хлесль бросил на своего племянника внимательный взгляд через плечо.

– Нет, – ответил он. – А тебе это откуда известно?

– Она мне сама сказала. Один скользкий монах-доминиканец, давно знакомый с отцом Агнесс, посетил его весной и распустил язык.

– И что?

– Ее отец сказал, что спас ее из сиротского приюта.

– Что ж, добрый поступок.

– Так почему он до сих пор молчал о нем?

– Иногда человек не хочет, чтобы любовь причиняла ему неприятности, или не желает вырывать ее из своих грез – порой человек и себя-то из грез вырывать не хочет…

– Во всяком случае, он не видит никакой проблемы в том, чтобы выдать ее замуж за человека, которого она не любит.

Мельхиор Хлесль отвернулся от окна, прошаркал к своему столу и сел.

– Если бы я мог тебе помочь, я бы так и сделал, и тебе это известно. Однако мне слабо верится, что глава семейства Вигантов прислушается к моим словам. – Он криво усмехнулся. – Под главой семьи я подразумеваю вовсе недоброго старого Никласа.

Киприан промолчал. Он был занят тем, что старательно придавал своему лицу нейтральное выражение.

– Нет, – заключил наконец Мельхиор Хлесль. – Во-первых, я совершенно не представляю, что могу тут поделать; во-вторых, любовь, за которую человек не сражается сам, не стоит ничего.

– Ite, missa est [34] ,– сказал Киприан.

Епископ устало улыбнулся.

– Вот так любовь разбивает нашу прекрасную дружбу. Киприан долго не отвечал ему.

34

Иди, отпускаю тебе грехи (лат.) –фраза, которую произносит священник, выслушавший исповедь.

– Нет, – в конце концов произнес он, – Но в проповеди нужды не было.

– Это не проповедь.

Киприан пожал плечами. Он не отводил взгляда от лица дяди.

– За кого она должна выйти замуж?

– За Себастьяна Вилфинга-младшего.

– Неплохой выбор, – отметил епископ.

– Я тоже не думаю, что Никлас Вигант хочет, чтобы его дочь мучилась.

– Разве вы не были когда-то друзьями с Себастьяном Вилфингом?

– Сказать так означало бы унизить понятие дружбы. Но врагами мы не были.

Мельхиор Хлесль кивнул. Он сделал вид, что не обратил внимания на прошедшее время, употребленное Киприаном.

– Агнесс ничего

не помнит из того, что увидела в катакомбах под церковью, – объяснил Киприан. Он подумал о том, в чем Агнесс призналась ему сегодня. – Она полностью забыла и саму церковь, и все, что с ней связано, – солгал он, на самом деле не понимая, зачем лжет.

– Киприан… что касается этого дела, то все каким-то образом между собой связано. Чтобы понять это, мне не нужен ни философский камень, ни эликсир мудрости, ни другой алхимический бред. Мне это говорит мой нос, а он меня еще ни разу не подводил.

– Твой нос, говоришь? А разве твой нос не сказал тебе также, что было бы разумно объединить усилия с эрцгерцогом Маттиасом, и разве не из-за этого заварилась вся каша с придворными советниками?

– Это вовсе не означает, что мой нос ошибся. Киприан, прошу тебя, не бросай меня в беде. Ты ничем не сможешь помешать свадьбе Агнесс с мужчиной, которого для нее выбрал отец. Мне не хотелось бы напоминать тебе о моем предложении…

– О моей карьере в Церкви.

– Речь идет не о карьере. Речь идет о необходимости продолжить работу, начатую еще Иисусом Христом: защищать человечество от соблазнов Зла. Речь идет о том, что для выполнения этой работы необходимы такие люди, как ты.

– Мой ответ остается прежним.

Епископ забарабанил пальцами по столу.

– Киприан, помоги мне найти этот нечистый манифест. А я позабочусь о том, чтобы ты мог окончить свое обучение здесь, под моим крылом. Тебе ни разу не придется покидать Вену. И ты будешь находиться в постоянной связи с Агнесс, поскольку каким-то образом она замешана в этой истории, иначе в тот раз не последовала бы за зовом катакомб под церковью Хайлигенштадта. И то, что она будет женой Себастьяна Вилфинга, не значит, что она не может одновременно быть твоей возлюбленной. Церкви нужно безраздельно обладать твоим духом, а не твоей мужской силой.

– Ты слишком долго был епископом, дядя, и уже рассуждаешь, как какой-нибудь клирик из Рима, – заметил Киприан.

Его слова, казалось, озадачили Мельхиора Хлесля.

– Я хотел, как лучше, – пробормотал он наконец.

– Дядя, если бы я позволил себе нечто подобное, то оказался бы неподходящим человеком не только для Агнесс, но и для твоего задания. Если мы с Агнесс и будем когда-нибудь вместе, то не благодаря обману и скрытности, и мне абсолютно все равно, является ли твое предложение испытанным средством для половины человечества. Для нас это средство не подходит.

– Помоги мне еще в одном-единственном деле, – взмолился епископ Хлесль. – Появились новые сведения, и я бы хотел, чтобы ты услышал о них вместе со мной.

– Какие еще новые сведения?

– Я пришлю за тобой, как только буду знать наверняка.

Киприан внимательно выслушал дядю.

– Ты больше не единственный, кто идет по следу библии дьявола.

– Я ведь уже сказал: она опять проснулась.

– Если ты позовешь меня, я приду.

– Спасибо.