Кодекс Вещих Сестер

Гаглоев Евгений Фронтикович

– Учащиеся академии! – крикнула Лариса Аркадьевна. – Никуда не выходим. Живо все ко мне!

Но ее никто не слышал. Студенты высыпали на улицу быстрее остальных участников мероприятия.

Тимофею пришлось проталкиваться сквозь взбудораженную толпу, поэтому он выбежал почти самым последним. И сразу увидел Женю Степанову и Луизу Соловьеву, бледных и трясущихся. Девчонки, вцепившись друг в друга, сидели на каменном бордюре. Димка обнимал Карину, которая уткнулась лицом ему в грудь. Настя Ведунина стояла с выпученными глазами. Клим что-то говорил ей, но она, похоже, его совершенно не понимала. По щекам девушки текли слезы.

Затем закричали одновременно несколько голосов, кто-то бросился звонить в полицию, кто-то требовал, чтобы все вернулись в здание.

Тимофей проследил за взглядом Ведуниной, и ему вдруг стало очень холодно, по спине побежали мурашки. Сбоку от здания музея тротуар покрывали глубокие трещины, из которых хлестали вверх потоки воды. В дырах виднелись развороченные трубы водопровода. Кое-где асфальт вспучился и раскрошился, и в нем образовались широкие ямы, заполненные грязной водой.

В одной из самых больших ям из мутной воды торчала тонкая девичья рука. И, судя по изящному золотому браслету, который все видели совсем недавно, рука принадлежала Лене Симбирцевой.

* * *

Сообщение о недавнем убийстве Алексея Бирулина, директора Исторического музея Санкт-Эринбурга, опубликовали все крупные газеты региона. «Полуночный экспресс», издающийся в Клыково, разместил сенсационную статью на первой полосе. Немудрено, ведь убийство произошло неподалеку от города, на заброшенной метеостанции в горах. А для тихого и спокойного Клыково это стало самым громким событием с момента гибели двух мальчишек из академии «Пандемониум».

Профессор Вениамин Дубровский читал статью и чувствовал, как покрывается холодным потом. Он отлично знал этого Бирулина, когда-то даже исполнял его поручения. Не всегда законные, но за хорошую плату, разумеется. И вот теперь директор был мертв. И убили его именно тогда, когда он похитил сына Ангелины Зверевой.

Дубровский положил газету на письменный стол и задумался, глядя в окно кабинета. За стеклами клубился густой туман, делавший видимость практически нулевой.

Тимофей Зверев… Ходячая загадка. Профессор Дубровский впервые в жизни встретил человека, неподвластного его гипнозу. Чтобы ввести пациента, причем любого, в транс, ему обычно хватало пары минут. Но Тимофей оказался крепким орешком. С этим парнем вообще что-то было нечисто, не зря Алексей Бирулин так сильно им интересовался.

И вот к чему его это привело. Может, сообщить в полицию? Профессор тут же отказался от этой идеи. У него самого были очень сложные отношения с полицией еще со времен работы в институте психиатрии «Геликон», ныне превратившемся в обугленные развалины. Лучше лишний раз не напоминать легавым о своем существовании.

От размышлений его отвлек тихий скрип открывшейся двери. На пороге кабинета стояла Ирина Зверева. Нужно отдать ей должное, при всех своих проблемах она была очень пунктуальна и на сеансы психотерапии всегда приходила строго в назначенное время. Дубровский взглянул на циферблат наручных часов. Девять вечера. По ней можно время сверять.

Девушка пришла в форме академии «Пандемониум». Дубровский знал, что она посещает отдельные занятия, – те, которые нравятся ей больше всего. Ее отец, Егор Зверев, не настаивал на обучении, особенно когда выяснилось, что Ирина – алабастр. Она ходила на рисование, астрономию, посещала занятия по единоборствам. В ее руках и сейчас была

папка с эскизами новых рисунков. Ирина пока не знала, чем хочет заниматься в будущем, но рисование всегда нравилось ей больше других предметов.

Она сухо поздоровалась и села в кресло напротив рабочего стола профессора Дубровского, положила папку на колени, щелкнула изящной позолоченной заколкой, распуская по плечам длинные темные волосы.

– Как поживаешь, Ирина? – задал Дубровский свой первый вопрос. Он всегда начинал свои сеансы с этого вопроса.

– Вполне сносно, – сквозь зубы процедила Зверева.

– Есть какие-то проблемы?

– О, куда же без них? На данный момент проблем у меня несколько. – Девушка принялась загибать пальцы. – Отец, который меня ненавидит. Идиотка-мачеха, живущая со мной в одном доме. Сестра, которая старается не обращать на меня внимание. Ах да! Как я могла забыть об этих еженедельных визитах в ваш кабинет. Мне кажется, уж без них-то я точно смогла бы обойтись.

– Твой отец считает иначе.

– А меня должно это волновать?

– Он беспокоится о тебе.

– Не думаю, профессор. Сейчас у него новый любимчик, этот несносный Тимофей. Ну ничего, скоро он и к нему потеряет интерес.

– Тебе не нравится, что в твоей жизни появился сводный брат? – поинтересовался Дубровский.

– Разумеется, нет! – вспылила Ирина. – Да и кому такое понравится? По слухам, его мать так сильно ненавидела мою, что они не раз устраивали склоки прямо на киностудии. Столько лет я слышала рассказы отца об этом Тимофее, но ни разу его не видела! И вот он заявился в наш дом! Теперь придется терпеть его присутствие каждую неделю, ведь отец собрался устраивать семейные ужины.

– Что ты испытываешь к своему сводному брату?

– Ненависть и презрение…

– Что-то еще?

– О ненависти я уже говорила?

– Как-то не слишком уверенно это прозвучало. Я слышал, ты приглашала его на свидание?

– Это он всем разболтал? – Ирина нахмурила изящные брови. – Или Оксанка? Ну конечно, кто же еще. У моей сестрицы язык за зубами вообще не держится. Болтушка и всеобщая любимица! А еще любительница распускать про меня сплетни.

– Так это неправда? Ирина промолчала.

– Зачем ты пригласила его?

– Просто хотела узнать, что он за фрукт!

– И как, узнала?

– Мне не дали этого сделать. Но я уверена, что он вор и проходимец. У полиции явно на него целое досье собрано.

– Но при этом он тебе нравится? Как парень? Вы ведь не кровные родственники.

– Я не стану отвечать на этот вопрос.

Ирина скользнула взглядом по кабинету. Ее внимание привлек появившийся на краю стола портрет в позолоченной рамочке. На портрете был изображен симпатичный светловолосый молодой человек.

– Это мой сын Олег, – заметил ее интерес профессор Дубровский. – Ты с ним знакома? Он тоже снимается в сериалах и работает на студии «Золотой скорпион».

– Кажется, видела мельком. Симпатичный. Не то что его отец.

– Я так сильно тебе не нравлюсь? – усмехнулся психиатр.

– Вы работаете на моего папашу! А он против воли заставляет меня посещать эти сеансы.

– Но я хочу помочь тебе. Мы все этого хотим.

– Что-то пока не выходит.

Профессор Дубровский вздохнул и извлек из кармана серебряные часы на длинной цепочке. Затем включил диктофон и подвинул его на край стола.