Кодекс
Шрифт:
— У меня душ сломан, — произнесла она и переступив порог, закрыла за собой дверь.
Каждый шрам на моём теле мог рассказать о множестве вариантов, которые использовались для лишения меня жизни. Но о данной ситуации у меня записей не было.
Когда на пороге стоит обнажённая девушка и говорит, что у неё сломан душ, тебе меньше всего хочется сказать, что это твой душ и ты тут вообще-то первый. Как воспитанный человек я хотел разрешить даме войти, но так как она уже стояла внутри, это звучало бы глупо. Я даже представить
Разум пытался найти логику её поведения, но она видимо скрылась за дверью, которую закрыла Анастасия. Я сделал шаг, чтобы освободить душевую, но тут, что-то пошло не так. Потом это что-то, начало повторяться и время для меня, потеряло всякий смысл, кто я, где, уже неважно. Мир сузился до гибкого тела с шелковистой кожей, крепко прижавшегося ко мне. Струи воды, льющиеся по нашим телам, лишь дополняли обострившиеся чувства. В эту ночь я уснул абсолютно счастливым человеком в объятьях нашедшей меня половинки.
Мне не хотелось просыпаться, ведь всё что я испытал, могло оказаться банальным сном. Но вечно лежать в постели нельзя и я открыл глаза в реальность. Первое что я увидел, это голографическое лицо кодекса. Дина нависала надо мной и сверлила меня взглядом.
— Ты меня так и до инфаркта доведёшь, — пробурчал я, окончательно просыпаясь.
— И какую хитрость ты использовал, чтобы затащить её в постель? — спросила Дина, ещё сильнее нависнув надо мной.
— Сломанным душем, — услышал я рядом голос Анастасии и её ладонь легла мне на грудь. — Не оставишь нас на пару минут, у меня к нему серьёзный разговор, — попросила она Дину.
— Конечно, — кивнула та и отключила голограмму.
Разговор у нас получился серьёзней некуда, мы даже обошлись без слов, ограничившись тяжёлым дыханием. Наконец, когда мы достигли консенсуса и главная тема уже не стояла так твёрдо, мы выпустили друг друга из объятий. Анастасия поднялась с кровати и направилась в душ. Едва она скрылась за дверью, активировалась голограмма вездесущего кодекса.
— Доволен?
— Тебе правду сказать или соврать? — ответил я, закрывая глаза.
— Это был риторический вопрос. На твоей физиономии, итак, всё прекрасно написано.
— Завидуешь?
— Я кодекс, в моей программе нет такой функции, как зависть. Хотя я в полной мере владею данными об этой психологической особенности человеческого разума. В отличии от вас, даже простейшая программа может доказать, что если бы вы могли изъять зависть из разума, то жизнь человечества была бы гораздо спокойней и продуктивней.
— Тут я с тобой полностью согласен. Зависть в жизни человека, это постоянный источник проблем. И хотя завистливый человек создаёт много сложностей окружающим, но больше всего страдает от зависти, именно он.
— А вот если бы ты понимал женские намёки, то, всё, что случилось сегодня ночью, могло бы произойти
— Не надо из меня делать дебила, я прекрасно понимаю намёки, — возразил я.
— Ну конечно, — усмехнулась она. — Наверное ты имеешь в виду недавний случай, когда обнажённая девушка, стоит на пороге твоего душа? Действительно, с таким тонким намёком мог справиться исключительно интеллектуал.
— А ты откуда это знаешь? Ты вроде, как была в отключённом состоянии?
— Это относиться к гражданским кодексам и кодексам исполнителей, но не ко мне, я кодекс предвестника.
— Минутку, — приподнялся я на локте. — А тогда, как ты объяснишь это? — указал я на шрамы, покрывавшие моё тело. — Если бы не внутреннее чутьё, я бы мог и концы отдать, пока ты забавлялась, имитируя отключение системы.
— Хорошо, вот сейчас я понимаю, это действительно серьёзный вопрос от нашего специалиста по намёкам, — усмехнулась Дина. — А вот тебе встречный вопрос, как ты объяснишь тот факт, что внутреннее чутьё у тебя просыпалось в самый нужный момент?
Тут я понял, что Дина загнала меня в угол, но сдаваться я не хотел, а крыть мне было нечем.
— Но это не повод подглядывать за мной, когда в этом нет необходимости, — вывернулся я.
— Я не подглядывала, я присматривала за тобой, чтобы в случае чего дать совет.
— Совет?! — переспросил я и от неожиданности, даже сел на кровати.
— Ну, сам подумай, — заботливо произнесла она. — Когда у тебя в последний раз была близость с женщиной? Тонко намекаю, что я имею в виду не ночные грёзы, а реальную даму. Только не говори мне про Карину, эта стерва хотела заработать на твоей смерти.
Воспоминания о Карине для меня действительно были болезненны, как в прямом, так и в переносном смысле. Её нанял синдикат и ей практически удалось выполнить контракт. Дина в ту ночь, в прямом смысле вытащила меня с того света. Теперь, каждый раз, когда я слышу имя Карина, у меня начинает гореть шрам под левой лопаткой.
— Почему ты её не добил?
— Я уже говорил, я промахнулся.
— А я тебе повторяю, это враньё, — возразила Дина.
— Так ты думаешь, что и она представляет для меня опасность? — прошептал я, взглянув на закрытую дверь, душевой комнаты.
— Нет, — ответила кодекс. — Ты действительно нравишься Анастасии и если ты забыл, я напомню. Она уже несколько раз спасала тебя от смерти, так что ты перед ней в долгах, как в шелках.
— Тогда какой совет ты мне хотела дать?
— Ну, времени утекло много, — как-то издалека начала заход Дина.
— Что-то не пойму к чему ты клонишь?
— И этот человек утверждает, что он специалист по распознаванию намёков, — грустно покачала головой Дина. — Внимание, тонкий намёк, я предполагала, что твой пестик мог забыть, где находятся тычинки. А у меня огромный информационный банк данных, даже видео есть.