Кофе – и никакого интима
Шрифт:
Улыбка на моем лице померкла, и Вадим взволнованно глянул на меня, склонив голову на бок.
– Все хорошо?
– Да, – я снова натянула улыбку и спряталась за чашкой кофе, – У тебя есть дети?
– Нет, мы не успели, – Вадим покачал головой, – И мне жаль, что моя молодость угасает в одиночестве.
– Моя тоже, – шепнула я, с пониманием глядя на мужчину. Тот сделался серьезным и даже слегка печальным.
– Почему твой муж постоянно в море?
– Не знаю, – я пожала плечами.
Мне вдруг захотелось расплакаться,
– Наверное, он идиот, – неожиданно заметил Вадим, и я удивилась, услышав от мягкого чуткого доктора такую категоричную оценку.
– Не говори так, – отмахнулась я, предпринимая вялую попытку отстоять честь мужа.
– Не знаю, насколько должно быть прекрасно море, чтобы предпочесть его тебе, – тихо и совершенно осознанно произнес Вадим, буквально обнимая меня нежным взглядом.
Я замолкла, забыв на целое мгновение о том, какая моя жизнь: одинокая, пустая, бессмысленная. И представила, какой она могла бы быть, если бы все сложилось совсем иначе.
Что, если я просыпалась бы от нежных поцелуев? От запаха кофе с перцем, заботливо принесенного мужем из кофейни на первом этаже. “Малыш, я поехал на работу, вечером буду” – мог бы говорить мне любимый человек, обнимая на прощание и целуя мой круглый животик. И он действительно возвращался бы вечером. Не через полгода, а в этот же день.
И мы делились бы новостями за ужином, а перед сном прогуливались бы, любуясь спокойным морем. И следующим утром я встала бы пораньше, чтобы испечь мужу его любимое печенье, которым он, конечно же, угостит своих беременных пациенток, потому что он не может иначе. Отдавать тепло, заставлять улыбаться, дарить чудо – это его работа.
Мой телефон жалобно звякнул, и я заморгала, сбрасывая наваждение. Вадим выглядел обескураженным, будто думал о том же, о чем и я.
Я потянулась в карман за телефоном и все, что я успела увидеть, было сообщение от Лили: “Срочно перезвони!” , а потом дисплей погас, напоследок сообщив, что я курица, которая забыла зарядить свой телефон.
– Как не вовремя, – пробормотала я с досадой.
– Что случилось?
– Нужно позвонить сестре, а телефон сел.
– Позвони с моего, – предложил Вадим, но я покачала головой.
– Не помню ее номер наизусть.
Вадим взял из моих рук телефон и посмотрел на разъем для зарядного устройства. Задумчиво глянув на наручные часы, он вдруг улыбнулся.
– У нас еще целых полчаса без учета времени на обратную дорогу. Можем подняться ко мне, я дам тебе зарядник. Позвонишь сестре, а потом я отвезу тебя, куда нужно, – спокойно предложил он, будто не испытывал никакого волнения от того, что приглашал в свою холостяцкую квартиру практически незнакомую женщину.
Только вот я волновалась не на шутку.
Но позвонить действительно было нужно, так что я кивнула, поднимаясь
***
Те короткие минуты, что мы ехали в лифте на двенадцатый этаж, я все время пыталась перестать слышать в голове голос сестры, твердящий: “Ты разок с кем-то другим попробуй” . Слева от меня стоял высокий, крепко сложенный гинеколог, с которым я познакомилась полтора часа назад и к которому меня так странно тянуло, будто где-то в далекой прошлой жизни мы были близки, а в этой – только-только встретились, но в таких неприятных условиях.
– Не волнуйся, – тихо произнес Вадим, чувствуя, как мои нервы электризуют пространство вокруг нас, – Я не причиню тебе вреда.
– Я не боюсь тебя, – вдруг шепнула я в ответ, касаясь руки мужчины, чтобы он посмотрел на меня, – Я боюсь себя. И того, что во мне происходит рядом с тобой.
Часто дыша из-за волнения, я крепко держала Вадима за руку и ждала, что он назовет меня сумасшедшей, но он, резко выдохнув, прижал меня к стенке лифта и поцеловал – сначала неуверенно, но, едва ощутив мой отклик, накрыл меня волной тесных жадных объятий и горячих поцелуев. Лифт издал неприятный писк, и мы, не отрываясь друг от друга, вывалились из кабины.
Только около двери в квартиру Вадим отстранился и, тяжело дыша, посмотрел на меня затуманенным взглядом. Его губы дрогнули, мужчина собирался что-то сказать, но я его опередила:
– Ничего не говори, – взмолилась я.
Мои губы пылали от жестких колючих поцелуев – от напора чувств, которого они давно не испытывали. Сердце билось в сумасшедшем ритме, и я хотела лишь одного – скорее очутиться за дверью и довести дело до конца. Даже если это станет фатальной ошибкой. Даже если я никогда не смогу вернуться к нормальной жизни.
Вадим распахнул передо мной дверь, и, приобняв меня за талию дрожащей рукой, завел в квартиру. Из-за опущенных римских штор в помещении было темно, и меня это только порадовало, ведь полумрак скрыл румянец, расцветающий на моих щеках буйным цветом от того, что мужчина – сильный, теплый, желающий меня – прижался к моему телу сзади.
– Яна…, – шепнул он, зарываясь носом в мои растрепавшиеся волосы.
– Молчи. Пожалуйста, молчи, – прошептала я, боясь, что запомню этот голос, любовно шепчущий мое имя. Что буду слышать его, засыпая в одиночестве в своей квартире и буду желать слышать его наяву.
– Останови меня, – медленно, борясь со своими внутренними демонами, произнес Вадим, расстегивая молнию на моем платье.
Это последний шанс, чтобы одуматься. Последняя черта – шаткая грань, стоя на которой, я еще могу спасти себя. Еще могу уцепиться за разум, убежать, укрыться в своем одиночестве.
Но теплые пальцы скользят вниз по моему обнаженному позвоночнику, и я срываюсь с обрыва в омут нахлынувшего желания. Я повела плечами, позволяя легкому летнему платью скользнуть к моим ногам.