Кофе, кот, мужчины и я
Шрифт:
Почему-то я представляла матрас примерно такой, какой был у меня лет в десять. Розовый. Узкий и короткий. На нем можно было загорать и плавать в пруду у берега. Зато надувать приходилось как воздушный шарик. Орально. Но нет, этот оказался вполне так приличным, и даже с компрессором. А поскольку комната была маленькая, стоял вплотную к кровати.
Сергей сделал вид, что отвернулся. Вполоборота. Я достала из сумки длинную футболку, которую взяла в качестве ночнушки, быстро разделась, натянула ее и юркнула под одеяло.
Интересно, а мы вообще уснем?
Темнота в комнате была почти полная: окно выходило в сад, и только под дверью пробивалась тусклая полоска света с первого этажа. Рука Сергея нашла мою, пробежала от запястья до локтя, вернулась, сжала пальцы.
Да, как-то сомнительно, что уснем.
Я подползла к краю кровати. Ну совсем немножко. Матрас ответно зашелестел. Еще секунда — и мы уже целовались, как ненормальные, лежа вдвоем на кровати. И я даже хотела поинтересоваться, не захватил ли он кое-чего нужного с собой, ну мало ли, на всякий случай. Хотела — но не поинтересовалась, потому что за стеной громко и ритмично заскрипела кровать.
— Блин… — прошипела я.
Желание куда-то испарилось. То есть само по себе оно никуда не делось, но вот заниматься любовью в тандеме, под аккомпанемент посторонних стонов не хотелось. Тем более в первый раз.
К счастью, Сергею ничего объяснять не пришлось — еще один плюсик в его копилку.
— Паскудная квартирка, — хмыкнул он, убирая руки из моих стратегически важных мест, и мы прыжком перескочили на «Собачье сердце». Вспоминали известные цитаты из фильма, пока в соседней комнате не угомонились.
— Ладно, теперь можно спать, — вздохнула я.
— Спокойной ночи, — сдержанно поцеловав меня, Сергей перебрался обратно на матрас.
Как ни странно, уснуть все же удалось. Утром ко мне подошла Тоня, симпатичная миниатюрная блондинка.
— Прости, Соня, мы, наверно, вам спать мешали, — сказала она смущенно. — Сашку почему-то прет, когда мы не дома.
— Да ладно, — я пожала плечами. — Взрослые все люди. Чего не бывает, — и покосилась на Сергея, который уже сидел за столом и лепил бутерброд с ветчиной.
Поймав мой взгляд, он подмигнул и подвинулся, чтобы я села рядом.
— Будешь? — предложил мне бутер.
— Спасибо, я сыром.
— Запомню.
Едва мы позавтракали, Сергей поднялся.
— Лида, Валя, большое спасибо, нам пора.
— Уже? — удивился Валик. — Мы думали, вы хотя бы до обеда останетесь. К озеру бы сходили.
— Да нет, у нас… дела.
Лидка посмотрела на меня, приподняв брови. И показала два пальца: позвони.
Распрощавшись со всеми, мы сели в машину, снова попетляли по улицам и выбрались на шоссе.
— Ну что, — спросил Сергей с идиотски серьезным видом, хотя в глазах плясали черти, — ко мне поедем или к тебе?
— Лучше к тебе, — ответила я, кусая губы, чтобы не
Глава 37
С Выборгского шоссе Сергей свернул на КАД.
— А так разве быстрее? — удивилась я. — Десять часов, пробки уже рассосались.
— Да ладно, в центре они никогда не рассасываются, — ответил он.
— А ты разве не на Гражданке? Ты тогда нас подвозил с Пиксом, сказал, что по пути.
— На Старорусской. А на Гражданку в автосервис ехал, оставлял машину на профилактику.
— Кстати, у Наташи муж директор автосервиса, если что.
— Антон? — Сергей посмотрел на меня и сразу перевел взгляд обратно на дорогу. — Удачно. Я как раз хотел менять, а то далеко и адски дорого. Мы жили на Руставели, почти рядом с тобой А теперь к клинике поближе перебрался. В хорошую погоду пешком хожу. Люблю центр. Я же понаехавший.
— А я хоть и коренная, но… дитя окраин. Центр для меня как другой город. Но тоже люблю, конечно. А бабушкина семья на Некрасова еще до революции жила. Тогда это Бассейная была. Ты снимаешь, да?
— Да. Маленькая квартирка, скорее, студия. Выгородка от большой. Комната-кухня со спальней на антресолях. И санузел. Вот интересно, узнаешь дом? Он не один раз в кино засветился.
— Заинтриговал.
Мы разговаривали так, словно я просто ехала к нему в гости. На чашечку кофе. Посмотреть на квартиру в историческом доме. И только когда встречались взглядами, на пересечении словно искры вспыхивали. И тогда начинало мелко потряхивать. Не от страха — от нетерпения.
Как все будет?..
Да хорошо будет. Отлично. Без сомнений.
Дом на пересечении Старорусской и Новгородской я не узнала. И даже знакомым не показался. Хотя красивый, чистый модерн. Кажется, Сергей был немного разочарован.
— «Мастер и Маргарита». Дом Воланда. Садовая, триста два — бис.
— Да ладно! — я вытаращила глаза. — Надеюсь, ты не в той нехорошей квартире живешь?
— Саму квартиру снимали где-то в другом месте. Хотели здесь, но собственники заломили такую сумму, что киношники не потянули. Сонь, тут нехороших квартир в доме… Сто шестьдесят всего, из них половина коммуналки, причем огромные. Десять двадцатикомнатных. Они в жутком состоянии, их невозможно расселить.
— Ни фига себе!
— Дом строился для очень богатых людей. Ну а в итоге… вышло то, что вышло.
Мы поднялись на второй этаж по обшарпанной лестнице. Новая металлическая дверь выглядела примерно как сверкающие виниры у древней старухи. А внутри оказалось неожиданно уютно. Из крохотной прихожей одна дверь вела в ванную, другая — в комнату с кухонным уголком, отделанную в белом и лиловом цветах. Деревянная лестница поднималась наверх — на антресоли, где помещались только двуспальная кровать, тумбочка и книжные полки.