Кофе с молоком
Шрифт:
Я молчал, переваривая то, о чем мне рассказала Лена.
— А если ты спрашиваешь о том, нет ли у нее любовников сейчас — нет, я бы обязательно знала. Полина, она и сейчас тоскует, я же вижу. Понимаешь, у нее, кроме меня и детей, близких нет. Мама Полины умерла через полгода после их с Сашей свадьбы, а тетя пережила сестру всего на несколько месяцев. Они были двойняшками, я даже читала где-то, что такие люди очень сильно переживают потерю сестры или брата. Не помогли ни врачи, ни дорогостоящее лечение. Саша тогда вообще старался
Умом я понимал, что самое лучшее — посочувствовать Лене и посоветовать ей написать заявление в милицию, а потом благополучно отбыть по месту прописки. Вместо всего этого я сказал:
— Хорошо. Я попробую помочь тебе. Думаю, что для этого мне понадобится не только отыскать того, кто преследует тебя, но, возможно, придется разобраться в том, кто убил твоего брата.
Мы решили, что я могу остаться в доме под предлогом того, что мне нужно оформить документы на строительство комбината. Например, мои завтрашние планы посетить городскую и районную администрацию хорошо вписывались в общую картину.
Вечер прошел вполне душевно. Никто не удивился нашему довольно долгому отсутствию, и мы присоединились к Полине, устроившейся с журналом на веранде, а потом пришел Илья.
Уже за полночь мы разошлись по комнатам.
Полина с Леной звенели посудой в кухне, и тихо переговаривались о чем-то.
Я вышел с сигаретой на веранду, и заметил, что Илья наблюдает за мной.
Вскоре Полина поднялась наверх.
Проходя мимо меня, она сухо и церемонно пожелала мне доброй ночи.
Я постоял в душистом тепле летнего вечера, любуясь изящными фонариками в саду, а потом тоже пошел спать, игнорируя испепеляющие взгляды Городецкого.
Впрочем, уснуть сразу не получилось. Я лежал на спине и продумывал, с чего мне начать.
Решил, что заняться нужно первым по времени преступлением. Тут могут быть несколько версий: политические мотивы, конкуренция в бизнесе и тривиальная бытовуха. Не следовало снимать со счетов и то, что машина принадлежала некоему Коригову — у него тоже могли быть враги в бизнесе или личной жизни.
Пару раз мне послышались шаги на веранде, и я даже вполне явственно ощутил запах кофе…
Окончательно разозлившись на себя за эти подслушивания, подмял подушку и вскоре заснул.
Утром я услышал шаги и голоса, спустился вниз.
Полину уже не застал, зато столкнулся с Ильей. Изображая добропорядочного семьянина, он ожидал свой завтрак. В утреннем свете было заметно, что он обрюзг и уже не так сокрушительно красив, как раньше. Чувствовалось, что следит за весом, потому что он отказался от восхитительных Ленкиных творожников, ограничившись ломтиком сыра с листком салата и чашкой зеленого чая.
Он с завистью посмотрел на мою тарелку, и вздохнул:
— Везет некоторым. А я набираю вес мгновенно, и никакие тренажеры не помогают.
Я
— Не знаю. Специально в качалку не хожу, но люблю с друзьями постукать в мяч. Обычно мы играем на институтском стадионе, наше время по субботам никому не отдают. А насчет еды — я, бывает, только завтракаю, а потом уже ночью вспоминаю, что пообедать не удалось. В лучшем случае, если в холодильнике что-нибудь есть. Обычно я ограничиваюсь пивом и парой бутербродов — вот и вся диета. Но поесть люблю!
Лена засмеялась и подвинула ко мне блюдо с холодной бужениной:
— Ешь, пожалуйста. Люблю смотреть, когда мужики с аппетитом едят!
Я допил кофе, и поблагодарил Лену. Поднявшись, напомнил ей, что она должна созвониться с Меньшовым.
Неожиданно Лена предложила:
— Давай я с тобой поеду. Покажу тебе город, заодно и к Меньшовым съездим, я с Екатериной Андреевной, его женой, сто лет не виделась.
Илья, уже поставленный нами в известность об официальной причине моего визита, недоуменно поднял брови:
— А он-то тебе на какой предмет понадобился? Меньшов давно ничего не решает.
Я уклончиво пояснил:
— Ну, может, у него в администрации какие-то связи остались…
— Навряд ли.
В гараже моя машина соседствовала с «Паджеро» Ильи и с двумя золотистыми «Октавиями».
Лена пояснила:
— У нас с Полиной раньше были одинаковые машины, Саша подарил. После его смерти она пересела на «Рейнджровер».
— Не слишком женская машина, — заметил я.
Илья кивнул:
— Я ей сто раз говорил то же самое. Ты Полину еще плохо знаешь, если она что-то вбила себе в голову — переубедить не сможет никто. Конечно, на небольшой городской машине ей было бы удобнее, да и мне спокойнее: ты же знаешь эти городские парковки, там мышь не развернется. А она почти каждый день то в администрацию, то в центр куда-нибудь…
Илья озабоченно глянул на часы и отбыл.
Дом бывшего главы района мне понравился: высокий кованый забор отделял от улицы утопающий в зелени особнячок, сквозь решетку были видны пышные кусты роз и высокое парадное крыльцо дома.
На наш звонок вышла сама хозяйка. Она дружелюбно улыбнулась мне, а Ленку расцеловала:
— Рада тебя видеть!
Лена осведомилась о здоровье Павла Ильича, и она заулыбалась:
— Гораздо лучше. Поэтому я и решила, что ему можно побеседовать с вами. Ты же знаешь, Сашу и я, и он очень любили… Если мы чем-то можем помочь…
Павел Ильич ждал нас в беседке.
Лена представила ему меня, и отправилась помогать Екатерине Андреевне с чаем, который та затеяла. Впрочем, хозяйка дома мне показалась умной и сердечной женщиной, возможно, она хотела, чтобы мы поговорили наедине, или решила не бередить Ленкины душевные раны прошлыми переживаниями.