Кофе с сюрпризом
Шрифт:
Или же я зря беспокоюсь?..
– «Помощь» – слишком громкое слово в данном случае. Иногда он просит меня об одолжениях… Не слишком часто. И, признаться, после случая с Душителем сыскное дело представляется мне далеко не таким романтичным, как прежде, – призналась я, почти не солгав.
То, что после было ещё дело Чендлера – не только мой секрет.
– Но смелости вам не занимать… – Грейс Купер прикусила губу, замерла на мгновение, а потом вдруг посмотрела мне прямо в глаза, и на сей раз взгляд у неё был отчаянно-испуганным: – Скажите, леди Виржиния, я могу вам
Звуки в кофейне будто бы разом стали громче, а запахи – ярче.
«Если бы мне пришлось вербовать помощников, я использовала бы ровно ту же самую фразу».
– Да, дорогая, конечно, – сморгнула я призрачную слезинку и, протянув руку через стол, прикоснулась к локтю мисс Купер. – Вы можете. Я буду рада выслушать всё, что вы скажете.
Это была абсолютная правда – я ведь не уточняла, как именно распоряжусь услышанным.
Мисс Купер на секунду опустила глаза… а затем произнесла тихо и твёрдо:
– Я хочу найти своего брата. Долгое время я считала, что он умер, но продолжала искать, и сейчас появилась тонкая ниточка, последняя надежда… Леди Виржиния, чем бы вы готовы были пожертвовать, чтобы вернуть самого дорогого для вас человека? Единственного, кто был для вас настоящей семьёй? Я знаю, вы поймёте, потому что вы… вы ведь тоже всех потеряли?..
Это было как удар мокрым полотенцем по лицу – ошеломляюще больно, унизительно и обидно. Я даже задохнулась в первый момент. Не знаю, отчего – модуляции голоса мисс Купер, её взгляд, кажущийся теперь таким искренним, призрачная ладонь леди Милдред моём на плече, голос отца, мамина улыбка, почти стёршаяся из памяти…
– Да, – выдохнула я, чувствуя, как закипают в уголках глаз настоящие слёзы. – Думаю, я вас понимаю.
Говорят, что талантливые актёры могут заставить зрителя сопереживать даже повторенной в тысячный раз пьесе. Видимо, и оживить старые, позабытые переживания – тоже.
Но даже если Грейс Купер была сейчас искренна… я никогда не прощу ей то, что она сказала.
Никто не смеет использовать мою семью.
– …Вы мне поможете?
– Конечно, дорогая, – тем же придушенным голосом произнесла я. Мэдди бросила на меня взгляд искоса с другого конца зала, хотя совершенно точно не могла ничего слышать. – Что же случилось с вашим братом?
Признаюсь, мне стало интересно, как история мисс Купер будет отличаться от истории, рассказанной Эллисом.
Оказалось, что не так уж сильно.
Львиную долю повествования, разумеется, занимали воспоминания о том, каким чудесным человеком был юный мистер Купер. Но в целом канва осталась прежней – маленькая принцесса Грейс и её обожаемый принц, бесследно пропавший во время беспорядков, горе, долгие бесцельные путешествия… Отличия начинались позднее.
– Чарли был очень красивым человеком, – призналась мисс Купер. – Он совсем не похож на меня. Я – копия матери, а он пошёл в отца… Я очень любила Чарли и узнала бы его даже через десять лет. И когда увидела одну фотографию в газете, то просто не поверила глазам. Подождите секунду, сейчас покажу…
Мисс Купер раскрыла ридикюль и поставила на стол
– Я могу?..
– Да-да. Конечно, откройте.
В шкатулке не было ни секретов, ни потайных замков. Она открылась легко. А внутри лежала одна-единственная газетная вырезка на пожелтевшей, истёршейся бумаге. Несколько строчек на алманском – и мутная-мутная фотография.
– Третий справа, – свистящим шёпотом выдохнула мисс Купер.
Ресницы у неё дрожали – светлые, слипшиеся от влаги.
…Третий справа мужчина и впрямь ничем не напоминал её – высокий, широкоплечий, с чёрными как смоль волосами и резковатыми чертами лица. Он стоял в окружении молодых людей, почти юношей, и улыбался так же открыто и непосредственно, как они, словно время оставило след только на его облике – но не в сердце. Легко было представить, как он тащит младшую сестрёнку в колледж, чтобы похвастаться ею перед собратьями-студентами, как вступает в тайное общество, движимый высшими идеалами, как вмешивается в мятеж… И как бесследно исчезает на много-много лет, чтобы остаться в памяти близких дерзким нестареющим призраком.
– Это он?
– Да. Мой Чарли. Я узнаю его всегда. Это вырезка из статьи о встрече эрбургских студентов с одним из Лиги Свободных Наук, – тихо объяснила мисс Купер. – Мне почти удалось напасть на след Чарли, но ниточка привела в Аксонию, а здесь у меня нет ни друзей, ни связей, кроме Кэролайн Смит. Благодаря помощи общества ширманок мне удалось разыскать намёк… Это моя последняя надежда.
– Хорошо… – вздохнула я, словно колеблясь. – Что именно мне нужно сделать?
Мисс Купер отставила опустевшую чашку и бросила взгляд искоса в сторону зала.
– Не здесь. Здесь слишком много людей, а жизнь научила меня осторожности. Поспешность только повредит, – сказала она ещё тише. – Леди Виржиния, не будет ли слишком непочтительно с моей стороны продолжить эту беседу где-нибудь в другом месте… в вашем особняке?
Наверное, где-то глубоко-глубоко в душе я ожидала подобного поворота событий, поэтому не слишком удивилась. Только подумала про себя – а не в этом ли состоит истинная цель мисс Купер? Проникнуть в мой особняк, чтобы найти там… Кого или что?
Старинный дом на Спэрроу-плейс после чудовищного пожара, унесшего жизни моих родителей, стал единственной резиденцией семейств Эверсан и Валтер в Бромли. Туда переместились и фамильные реликвии, и рабочие документы отца, и памятные вещички, имевшие отношение к путешествию Милдред, а чудом уцелевшие остатки библиотеки из сгоревшего дома были торжественно присовокуплены к обширной букинистической коллекции деда. Честно признаться, я не всегда могла полностью оценить значимость того или иного предмета, как вышло в свое время с картиной Нингена. И если бы Грейс Купер хотела завладеть, скажем, какой-нибудь особенно важной записной книжкой с секретами «ос» или древним и невероятно дорогим фолиантом, то вполне вероятно, что мне не сразу бы удалось обнаружить пропажу.