Когда бабочке обрывают крылья…
Шрифт:
В каком же они подвале отираются, если там нет связи?
От этих мыслей злоба нарастала в душе и вскоре захватила меня полностью. Я пнула кота, путавшегося под ногами. Тот зашипел и исчез под диваном.
Хочется курить – сил нет! Нашла сигарету. Последняя. Клянусь себе, что больше не буду!
Не успела я докурить, как послышался звук открываемой двери.
– Ты сегодня задержался, – заметила я.
– Да. Немного, – согласился Денис. – С тобой все в порядке?
– Более или менее, – кивнула я. – Мне приятна
О беременности я решила пока не говорить. Сначала нужно выяснить, насколько серьезно у них с Ингой?
Подойдя вплотную к нему, я ощутила незнакомые запахи. Принюхалась: от него несло терпкими духами, спермой, потом. Денис дернулся и отодвинулся от меня:
– Что ты обнюхиваешь? Сейчас приму душ. Я так торопился домой, что даже вспотел.
– Ты успел не только вспотеть… – сказала я, бросив многозначительный взгляд на него. – Пахнешь козлом.
– Что ты этим хочешь сказать? – Денис отвел глаза.
– Что хотела, то и сказала. Дорога домой занимает, – на секунду я задумалась, – от силы полчаса. Так? А ты сколько времени добирался?
– Не нужно слишком поспешных умозаключений. Я задержался потому… – растерялся Денис не в силах сообразить. – Что по пути…
– Что ты юлишь, как нашкодивший щенок? – накинулась я на него. – Как где, так герой, а как отвечать на вопросы, так смелость подрастерял?
– Не пойму, ты про что? – испуганно спросил он.
– Сам знаешь, – я сделала шаг к нему. – Про то, что ты успел поиметь Ингу в каком-то подъезде!
Денис попятился, широко раскрыв глаза:
– Ты следила за мной?
Я все угадала, они на самом деле терлись где-то на помойке. Собрав все силы, я ответила, как можно безразличнее:
– Больно мне надо! Я тебя выслеживать не буду: хочешь – живи со мной, а нет – исчезни. Я тебе не запасной вариант.
Так я ответила в надежде, что сейчас он на коленях будет просить прощения.
– Пошли меня подальше, не порть себе жизнь, – упавшим голосом проговорил Денис.
Вот такого ответа я не ждала! На секунду даже растерялась.
Поздно, мальчик мой, теперь мы повязаны. С адской скоростью мы несемся на американских горках навстречу гибели, пристегнутые одним ремнем. Пленники этой долбаной ситуации, в которую мы попали против нашей воли. Но тебе еще рано об этом знать.
– Хочешь свалить? Не выйдет! – крикнула я.
– Я устал от этого. Ты хочешь меня починить полностью, переделать под свои пи*данутые фантазии. Но это все бред! Когда ты заводишь щенка, ты же не ждешь, что он замяукает. Я устал от твоей любви. Твоя любовь давит, она убивает все мужское. Ты не умеешь любить легко, как другие женщины. Любовь должна быть наслаждением, а с тобой – это мука.
– Представляю, о каком наслаждении ты говоришь., – зашипела я. – Если честно, я ждала, что ты будешь чувствовать себя виноватым. Однако вместо извинений и сожалений меня еще и посылают. Спасибо, родной!
– Я
– В какой тупик? – закричала я. – Знаю я этот тупик. Имя этому тупику – Инга!
Он устало упал на диван и закрыл лицо руками.
Между нами стена непонимания, и мне ее не пробить. Нервы натянуты до предела, а мне волноваться сейчас нельзя. Ну почему, когда хочешь начать новую, правильную жизнь, то всегда на твоем пути оказываются: либо какой-нибудь тупик, либо стена непонимания?
– Ты не можешь меня бросить! Только не сейчас! – заорала я. – Скажи, что ты не уйдешь!
Мне захотелось двинуть ему по лицу, что я и сделала. Ударив один раз, я уже не могла остановиться. Пощечины ссыпались одна за другой. Вместо того, чтобы защититься, он лишь молча, с какой-то рабской покорностью, принимал от меня удары.
– Извини, – сказала я. – Сорвалась.
Он ничего не ответив вышел из комнаты. Опять я почувствовала себя одинокой и проклятой всем миром. Почему сейчас, когда мне нужны понимание и поддержка?
Временами я была на грани самоубийства, но как это сделать? Кинуться под машину, прыгнуть с шестнадцатого этажа, вскрыть вены? Ничто из перечисленного меня не устраивало, мне нужен был стопроцентный результат, а не дешевая попытка суицида…
И только ребенок останавливал меня. Я дотрагивалась до живота, словно охраняя свое дитя, и тут же слезы счастья катились из глаз. Эта новая жизнь, зарождавшаяся во мне, давала силы жить.
Я уже слепо обожала это беспомощное существо, не задумываясь, каким оно будет..
Так почему же я боюсь остаться одна? Я всю жизнь была беспросветно одинока, но в какой-то момент придумала, что я с Денисом, а ведь это – самообман. Самообман в самой извращенной форме…
С ребенком я никогда не останусь одинока. Он долго будет во мне нуждаться.
Мы продолжали эту чертову игру: они при первой возможности уединялись, наслаждаясь друг другом, а я чахла, мучаясь от токсикоза и храня в себе тайну…
Беременные женщины обычно дурнеют, но это – мое нормальное состояние, и полнеющую талию с моей комплекцией нелегко заметить. Я еще долго могу держать беременность в секрете.
Атмосфера в офисе накалялась с каждым днем. Я уже не в состоянии обуздывать себя. Инга боится смотреть в мою сторону, от страха начинает тупить, и ее работа никуда не годится. Ведь чаще всего я срываю зло на ней…
Наташа с Верой не встревают – лишь со стороны наблюдают за происходящим, но в курсе событий. Откуда они все знают? А зная, молчат, не включаясь в эту чужую для них войну.
Мое здоровье все хуже и хуже. Впервые в жизни мне хочется кому-нибудь поплакаться, но у меня никого нет. Матери я не нужна, а Денис и не замечает, что я загибаюсь. Даже в те минуты, когда мы вместе, он мыслями не со мной.