Когда деревья станут большими
Шрифт:
— Вон отсюда!
Эйрик, словно пристыженный нашкодивший ребёнок, проскользнул мимо грозной Кэллы в дверь. Швея, недовольно бормоча что-то себе под нос, вошла в комнату и, подойдя к Дилии, поправила платье.
— Осторожнее! Я потратила много времени и вложила всю свою душу. Ты должна быть безупречна. Держи этого дикаря подальше. Никакого уважения, я бы не допустила такой распущенности…
— Кэлла, оно великолепно! И не волнуйся, я не дам больше никому прикоснуться к нему. Хотя не скрою, мне очень понравилось то впечатление, которое платье произвело на Эйрика, — улыбаясь,
— Я рада, но пусть любуется издали, — сдерживая улыбку, проворчала швея.
— Как продвигается с нарядом Халфаса?
Швея недовольно поморщилась и с нескрываемым раздражением ответила:
— Упрямый, несносный старик, он предпочитает бесформенные балахоны, все нервы мне вымотал, отшлёпать бы его как следует. Я, конечно, не собираюсь идти на поводу его капризов. На свадьбе я не дам себя опозорить. Как миленький наденет то, что я сочту уместным.
— Понятно, я даже не сомневаюсь, — подмигнув, усмехнулась Дилия.
— Я тоже, — почти серьёзно сообщила Кэлла. — Дилия, поверь мне, всё будет безупречно, я уж об этом позабочусь. И вот, примерь это.
Кэлла протянулась невесте свёрток и, кинув: «Я пока проведаю остальные свои творения», вышла за дверь.
Дилия развернула свёрток, в нём лежала красная накидка из тончайшего шёлка, расшитая по краю крохотными лилиями. Не без труда она прикрепили её за крючки под воротником, и платье приобрело законченный неотразимый вид.
По традиции за день до свадьбы родители должны были без новобрачных встретиться, чтобы обсудить подарки и прочее. Но родителей оказалось даже многовато: приёмные родители Эйрика, Халфас, Радьен и мать Дилии. Пока они, соблюдая ритуал, общались, Дилия и Эйрик наконец-то смогли остаться наедине.
— Дилия, пойми меня правильно, Кэлла — чудесная талантливая швея, но она меня разодела, как будто бы я павлин на цветочной клумбе.
— У тебя нет выбора, спорить с ней бесполезно, да ты и сам это знаешь. Хотя я уверена, что всё не так уж страшно, у неё безупречный вкус.
— И тяжёлая рука, — усмехаясь, произнёс Эйрик. — Она Халфаса вчера отшлёпала, а он просто убрал несколько непонравившихся деталей со своей мантии.
— Это он зря, удивляюсь, что он вообще ещё жив. Хотя подозреваю, что они друг другу небезразличны.
— Очень может быть, — мгновенно согласился Эйрик с хитрым прищуром.
— Ты в курсе, что они там напридумывали? — спросила Дилия.
— Нет, но, скучать не придётся точно.
— Уже завтра…. Тебе не страшно? — поинтересовалась невеста.
— Ну немного, неизвестно, что нас ждёт. Видел, как они изучали в библиотеке обрядовые сказания древности.
— Я не об этом. Завтра мы станем мужем и женой.
— Это не значит, что ты передумала? — пристально посмотрев в глаза невесты, поинтересовался Эйрик.
— Нет, но мне как-то не по себе, да и до мирного времени ещё далеко, — ответила Дилия, опустив глаза.
— Так можно ждать вечность. Поэтому, если ты не передумала, я не вижу препятствий, — закончил Эйрик, обнимая невесту, и, прижав к себе, нежно поцеловал.
Глава 58
Она шла по дорожке, выложенной лепестками алых роз, по обеим сторонам цветочного ковра стояли улыбающиеся, нарядно
Сердце Дилии стало биться быстрее, когда она увидела под великолепным распахнутым шатром Эйрика. Она улыбнулась: Келла потрудилась на славу. Мантия жениха была сшита под стать платью невесты. Подобного вида высокий воротник, перекликающийся с рукавами изысканным кружевом. Серебряные листики по краям и вдоль застёжки. Красный шёлковый плащ. Эйрик был так красив, что у неё перехватило дыхание, а его сияющая улыбка предназначалась ей, только ей одной.
Халфас действительно выглядел непривычно нарядным — его белая мантия, щедро расшитая серебром, была оторочена красным по краям и вдоль застёжки. Длинные свободные рукава и ворот украшали замысловатые узоры. Серебряная отделка отражалась на его гладких седых волосах зеркальными бликами. В центре шатра возвышался Радьен с шёлковым красным шарфом в руках. Густые светлые волосы императора прямыми прядями падали на плечи. Мантия тоже была светлой, с кожаными вставками и серебряной вышивкой. Бледно-голубое сияние выдавало магию созидания, царившую под свадебным шатром. Дилия преодолела оставшееся расстояние и, шагнув под полог шатра, оказалась лицом к императору. К ней подошёл Эйрик, и Радьен начал церемонию.
— Господа! В это новолуние мы собрались, чтоб засвидетельствовать, самое значимое и восхитительное, событие в жизни Дилии и Эйрика. Сегодняшняя церемония положит начало общему пути этих двух влюбленных. Существует придание, что когда-то первого человека разделили на две половины, и теперь каждый из нас должен найти свою единственную половинку. Однако, не всегда это удаётся. Очень трудно встретить того, кто будет готов отдать за тебя свою жизнь, встать плечом к плечу против армии неприятеля, всегда поймёт и оценит по достоинству.
Дети мои, с этого дня и в бою, и в мирное время вы будете идти рука об руку на встречу своей судьбе. Дилия и Эйрик, вы можете произнести свои клятвы.
Всё стихло.
— Дилия, ты подарила мне счастье, о котором я и мечтать не смел. Я клянусь, что буду любить, оберегать и заботиться о тебе до конца своих дней!
— Эйрик, что бы нас ни ожидало в будущем, я всегда буду любить тебя! Ты мой друг, ты человек, с которым мы сражались плечом к плечу. Ты тот, с кем я хочу прожить свою жизнь.
— А теперь возьмите друг друга за руки, — скомандовал Радьен.
Эйрик протянул руку Дилии, и она вложила свою руку в его ладонь. Император подошёл к ним и обмотал красным шарфом их запястья со словами: «Этим символом единства я скрепляю ваши жизни и ваши судьбы».
— Перед лицом всех присутствующих я подтверждаю ваш нерушимый союз. С вашего взаимного согласия брачный союз освящён и признан. Жених может поцеловать свою невесту.
Как только их губы соединились в поцелуе, небо окрасилось волшебным салютом, заиграла музыка, и все оживились.