Когда двое молчат
Шрифт:
— Мне трудно об этом судить. — Элеонора с несколько манерной скромностью прикрыла глаза, опушенные длинными ресницами. — Вы ведь знаете, человеку, который творит, всегда непросто оценить по достоинству свое творение. Попробуйте сами. — Она кивнула Олли на птицу.
Та протянула руку к хвосту диковинной птицы и на секунду замешкалась. Разрушить эту красоту было и в самом деле непросто. Выбрав наименее заметное место в роскошном хвосте райской птицы, Олли вытянула «перышко» и положила его в рот. «Перышко» оказалось кусочком рыбного филе, вымоченного в удивительно вкусном соусе.
— Рыба? — спросила Олли.
Элеонора кивнула.
—
— Бесспорно, это — волшебство. — Олли посмотрела на диковинную птицу. — Но у волшебников тоже есть свои магические атрибуты. Чем творят свое волшебство ваши повара? И, кстати, кто они такие? Хорошо обученные мастера или гениальные художники?
— Большинство поваров прибыли в «Энджой» с родины кулинарного карвинга — из Таиланда. Вас, наверное, позабавит, если я скажу, что искусство украшать еду было когда-то всего лишь средством разнообразить довольно скудный рацион, состоявший в основном из фруктов и овощей. Европе, да и нашему богатому разнообразной дичью и морепродуктами континенту, не было необходимости сочинять подобные блюда. Мы делали ставку на вкус, тайцы — на красоту, поскольку придать особый вкус ананасу куда сложнее, чем выдумать новый соус для форели. В «Энджое» достаточно тайских искусников, однако многие из них обучают мастерству карвинга и наших соотечественников — прекрасных поваров, которых мы с моей компаньонкой Бесси Дрю Даннинг сами подбирали для ресторана. Что же касается «волшебных палочек», которыми творят чудеса наши искусники… — Элеонора Блэкмур замолчала, жестом подозвала проходившую мимо официантку и что-то шепнула ей на ухо.
Через несколько минут перед глазами Олли предстало огромное количество всевозможных приспособлений для карвинга: блестящих ножиков разной длины и формы, удивительных ложечек и даже ножниц. Если бы Олли не знала, что все эти «орудия» предназначены для вырезания удивительных фигурок из овощей, фруктов и прочих продуктов, то решила бы, что перед ней разложили хирургические инструменты.
Миссис Блэкмур принялась объяснять и показывать, что можно сделать с помощью того или иного приспособления. Например, маленькая двусторонняя ложечка с черпачками, сделанными в форме полых полусфер, называлась «ложкой-нуазеткой».
Элеонора взяла надрезанный апельсин и с помощью хитрой ложечки ловко вычистила из него мякоть, а затем вырезала из яблока несколько шариков и одну полусферу, ловко превратив весь этот набор в красивую композицию.
Продемонстрировав Олли, как работают нуазетка и несколько ножей, Элеонора остановилась на неприметном ножике, режущее лезвие которого было изогнуто в форме коготка.
— Вот это, — торжественно изрекла она, покрутив ножиком перед лицом Олли, — пожалуй, самый главный нож в кулинарном карвинге. Не смотрите, что он такой невзрачный, мисс Дангл. Этот тайский нож в умелых руках заменит все приспособления, которые я вам только что показала. Им можно вырезать мякоть из фруктов, сделать карбование — срезать часть кожуры овоща или фрукта. С помощью него на плодах можно рисовать изящные узоры, сделать тонкую резьбу. Кстати говоря, карвинг и есть резьба, резной узор.
Олли смотрела на эту восхитительную элегантную женщину, способную одним взмахом руки превратить заурядное яблоко в произведение искусства, и с ужасом вспоминала о том, как кормила Сирила холодной
Один из вопросов касался взаимоотношений миссис Блэкмур и персонала ресторана. Олли часто слушала сказки о дружном коллективе, о взаимном уважении и доверии, без которого невозможно процветание бизнеса, и многое другое. Мало кто отвечал на этот вопрос искренне, но миссис Блэкмур он и вовсе поставил в тупик.
— Что вы имеете в виду? — посмотрела она на Олли. На лице миссис Блэкмур по-прежнему сияла приветливая улыбка, но ее красиво очерченные и тщательно прореженные брови почему-то слегка поползли к переносице.
— Я имею в виду то, как вы относитесь к своим поварам и официантам. И как они относятся к вам, — уточнила Олли, удивленная подобным замешательством.
— В «Энджое» работает тщательно подобранный персонал, — не меняя выражения лица, ответила Элеонора Блэкмур. — Я щедро плачу своим подчиненным и требую от них полной отдачи делу.
— Кажется, вы не поняли вопроса, миссис Блэкмур, — настойчиво продолжила Олли. — Я говорю об отношениях. Теплые они или холодные? Деловые или больше дружеские?
— Я не задумывалась над этим, — холодно ответила Элеонора Блэкмур. — Работа есть работа, мисс Дангл. И в ней нет места личным отношениям. Я строга, но справедлива. Если меня не устраивает работник, я его увольняю. «Энджой» — не просто ресторан, а ресторан высокого уровня. Будьте уверены, мисс Дангл, ради поддержания этого уровня я готова пойти на самые большие жертвы.
Эта фраза прозвучала так, словно миссис Блэкмур говорила вовсе не о своем ресторане. Едва уловимая перемена в ее лице, во взгляде… Олли стало не по себе, но она снова заставила себя сосредоточиться на интервью. В конце концов, Элеонора права: работа есть работа и в ней нет места личным отношениям.
Распрощавшись с Элеонорой Блэкмур, Олли так и не поняла, знает ли та, что журналистка, пришедшая в «Энджой», — девушка, с которой встречается ее сын.
Предельно любезная, вежливая, но вместе с тем очень холодная и сдержанная, миссис Блэкмур ничем не выдала своего особенного отношения к Олли. Если, конечно, не считать того, что она великодушно простила ее опоздание.
На выходе из ресторана Олли столкнулась с плачущей девушкой, одетой в форму, которую носили все официанты «Энджоя», — передник, вышитый красивым цветочным орнаментом. Заплаканное личико показалось ей знакомым — похоже, именно эта девушка принесла по просьбе миссис Блэкмур набор приспособлений для кулинарного карвинга.
Олли никогда не умела равнодушно проходить мимо тех, кому было плохо, поэтому остановилась и мягко спросила девушку, не нужна ли ей помощь.
— Спасибо, — всхлипнув, отозвалась та, — но вы ничем мне не поможете. Меня только что уволили…
— Я, конечно, понимаю, что это не мое дело, — сочувственно покосилась на девушку Олли. — Но на то были причины?
— По мнению миссис Блэкмур, еще какие. — Девушка вытерла слезы, и Олли разглядела в ее глазах злость и досаду. — Я забыла принести овальный нож для вырезания лепестков. И, как показалось миссис Блэкмур, слишком долго отсутствовала.
— Долго? — недоуменно пробормотала Олли, вспомнив о высоких требованиях, которые Элеонора Блэкмур предъявляла к персоналу. — Но вас не было всего несколько минут.