Когда любовь соперница у смерти
Шрифт:
– А на Ирину?
– Ему нравилась Арина, – принужденная к откровенности, затуманенно посмотрела на меня женщина.
В это время дверь в комнату открылась, и показался майор Черепанов. Но я отчаянно махнул на него рукой, и он, чутьем опытного сыскаря уловив остроту момента, исчез из виду.
– Он говорил вам об этом?
– Да. Я искренне его жалела, и он это чувствовал. И тянулся ко мне. И только мне сказал, что ему нравится Арина. И еще сказал, что сам он не нравится ей. Знаете, он плакал, когда это говорил. Слезы текли из его глаз…
«И слюни со рта», – хотел добавить я, но воздержался, чтобы
– А потом Арина уехала, и он поехал за ней. А когда вернулся, я сама чуть не сошла с ума… Он рассказал, как убивал… Он собирался убить Арину, но убил ее сестру…
– Значит, все-таки перепутал, – вспомнил я бытующую версию.
– Перепутал… Но не по своей вине.
– А по чьей?
– Он сказал, что видел Арину с каким-то парнем. Он за ними поехал, а потом этого парня он одного увидел. Подошел к нему… Хотел сказать, что Арина его любит, ну, то есть Гарика. Он очень хотел в это верить… Я так поняла, парень этот компанейским человеком оказался, в ночной клуб Гарика водил, сдружились они, в общем. Так вот, он сказал, что Арина замужем. И назвал номер квартиры, где она живет. А это как раз тот дом, куда этот парень Арину привел… И еще он сказал, что Арина Гарика всякими грязными словами обзывала… А с Гариком нельзя так, он слишком близко все к сердцу принимает. Обиделся он очень, поэтому и убил… Думал, что Арину убивает, а оказалось, что это была ее сестра…
– А что это за парень был? – озадаченно спросил я.
– Не знаю, он его имени не назвал. Сказал только, что время хорошо провели, ну что-то вроде того. Гарик плохо говорит, словарный запас маленький, речь гортанная, как у глухонемого. Но я научилась его понимать. Он это чувствовал, и ему нравилось со мной говорить… Лучше бы он ни о чем со мной не говорил… Поймите, он не понимал, что делает. Он очень разозлился на Арину, поэтому и убил…
– Это не оправдание.
– Я знаю.
– Так, понятно, – сказал я, пальцами взъерошив несуществующую шевелюру на лысой голове. И торопливо спросил, стремясь удержать в голове множество разбегающихся вопросов. – Арину он похитил?
– Да, – так же быстро и коротко ответила Надежда Викторовна.
– Как он узнал, что Арина в деревне?
– Ему ребята сказали.
– Какие ребята?
– Которые за ним приехали.
– За ним?
– Да, отец их прислал. Он узнал, что Гарик набедокурил, и решил забрать его от греха подальше…
– Куда?
– Не знаю…
– В Санкт-Петербург?
– Может быть, – опустив глаза, кивнула экономка.
– А как эти ребята узнали, что Арина в деревне?
– Они рассказали ему, что девушку красивую видели. Тебе, говорят, везут… Лысый, говорят, какой-то везет… Я-то уже знаю, что это вы были. Вы с ними крепко подрались, тут недалеко, в райцентре…
Ну, конечно же, я не мог не вспомнить парней, с которыми подрался из-за Арины. Одного, кажется, звали Серега. Вот, значит, куда они ехали…
– Сергей рассказывал, Гарика подначивал… – продолжала женщина. – Сергею эта девушка очень понравилась, он и Гарика решил подзадорить. А Гарик сразу сказал, что Арина к нему едет…
– Откуда он мог узнать, что это именно Арина?
– Ниоткуда. Догадался… Не скажу, что он провидец, нет. Просто воображение больное, на Арину зациклено… И это просто совпадение, что это
– Деградант, – подсказал я.
– Ну, деградант, насколько я понимаю, это человек, который деградирует на протяжении жизни.
– Мутант.
– Уже ближе…
– Даже так? – удивленно повел я бровью.
Одно дело предполагать, и совсем другое – получить подтверждение.
– Ну, не совсем мутант, – пожала плечами Надежда Викторовна. – Хотя что-то есть… Дело в том, что отец его в молодости работал на Семипалатинском полигоне. Ученый он, в Курчатове работал, и с женой – матерью Гарика – он там же познакомился. Подробностей я не знаю, но, в общем, там проводили испытание ядерной бомбы, произошел неконтролируемый выброс проникающей радиации… Мать Гарика умерла от лучевой болезни. Сначала его родила, потом умерла…
– Вы же понимаете, что это его не оправдывает.
– А если оправдывает? – вскинув на меня суровый взгляд, сквозь зубы спросила женщина. – Я сама в Рубцовске живу, до Семипалатинского полигона рукой подать. Мы тоже считаемся пострадавшей зоной, но как! Это же издевательство – граница по улице проходит! Четные дома пострадали, а нечетные – нет. На всех сыпало, а пострадали не все. А радиация такая, что люди от рака как мухи мрут… У меня мать умерла, брат, сестра… Да у меня у самой, а-а!.. – обреченно махнула она рукой. – И кто во всем этом виноват? Гарик?.. Гарик – всего лишь жертва чьих-то забав.
– Бомба – это не забава, а суровая необходимость. Тем более испытания давно уже не проводятся…
– Испытания не проводятся, а люди до сих пор страдают… Самой немного осталось… Арину, конечно, жаль, но Гарик не ведал, что творил… Он был так возбужден… Даже убить ее хотел за то, что она с вами была…
– Даже?! – чуть ли не вскричал я, представив, как озверевший нелюдь кидается на Арину с топором.
– Он очень сильно ее напугал, – зажмурив глаза, продолжала экономка. – Очень-очень!.. Сначала с топором на нее бросался, потом целоваться полез… Арина его оттолкнула, тогда он снова за топор схватился… Вот она и не выдержала, тронулась… Да, потом Сергей захотел с ней… Но Гарик не позволил. Сказал, что убьет его. Топором пригрозил!
– Молодец, хороший мальчик. Сначала запугал до потери рассудка, а потом защитил…
– Я же говорю, он психически нездоров… Поверьте, я пыталась его остановить, но он и слушать меня не стал. Сказал, что убьет… Я таким его раньше никогда не видела. Арина его до такого состояния довела…
– Арина?! Так, значит, Арина во всем виновата? Как же я сразу не догадался!.. Недочеловек он, ваш Грязный Гарри!
– Он очень противоречивая личность, – не в силах меня переубедить, вздохнула женщина.
– Но вы должны согласиться, что его нужно изолировать от общества, – успокаиваясь, сказал я.
– Может быть… Да, наверное…
– Поймите, если мы его не найдем, неизвестно еще, сколько пострадает невинных людей…
– Не знаю.
– Вы должны нам помочь найти его.
– Я не знаю, как его найти.
– Вы говорили, что его невозможно найти, – напомнил я.
– Тем более.
– Что тем более? Если вы так сказали, значит, вы знаете, где он.
– Не знаю.
– Где-то под землей, – подсказал я.