Когда молчит море. Наследная Царевна
Шрифт:
– Люди добрые! Помогите! Убивают!
– Вот зараза!
Вслед за криком жертвы послышалась ругань разбойников:
– Заткни его, Макар! Живо!
Это для Чародея стало последней каплею.
– Прости, не могу я так!
Резко вырвав руку, он бросился назад в проулок, и Марье не оставалось ничего другого, кроме как бежать за ним следом.
– Постой! Погоди! Я с тобой пойду!
Нагнав Чародея, она встретилась с ним взглядом:
– И даже не думай возражать! Или забыл, как я тебя в первую встречу искупала?
– Не забыл… – Чародей на бегу хмыкнул. –
– Уй!
Старик, получив от разбойника очередной тяжелый удар, на сей раз в живот, осел на землю и сжался в комок.
– Да чего ты с ним рассусоливаешь?!
Оказавшийся здоровенным полноватым детиной с рыжими патлами, обладатель хриплого голоса грубо оттолкнул товарища и склонился над жертвой. В руке его тускло сверкнуло лезвие.
– Дай-ка я деда ткну разок, да карманы вывернем!
– Погоди ты…
Гнусавый, с натянутой, несмотря на жару, до ушей шапкой, ухватив сообщника за плечо, пнул старика по ногам.
– Видишь, он и так готовый. И кровь лишняя ни к чему, он нас и так не упомнит. В такой-то темнотище…
– Это да! – хриплый глухо заржал, но гнусавый тут же огрел его кулаком по спине:
– Ну и какого ляда ты застыл, оглобля?! Выворачивай ему карманы, пока никто не нагрянул!
Он еще раз грубо пихнул товарища в плечо и, подавая пример, первым склонился над жертвой. Здесь, в глухой, оканчивающейся тупиком темной подворотне, им можно было совершенно не опасаться, что их заметят. И то, что Марья с Чародеем оказались рядом, было лишь счастливой случайностью. Или – несчастливой.
– Эй, а ну-ка оставьте старика в покое!
Влетев в переулок, спутник царевны первым делом отвлек внимание разбойников на себя.
– Глянь, Захар, сморчок какой-то…
Хриплый, медленно распрямившись, ухмыльнулся щербатой улыбкой.
– Шел бы ты восвояси, малахольный, пока не огреб. Да бабу свою забери…
Стоило Марье войти в проулок, цепкий взгляд разбойника тут же переключился на нее.
– Да ты чего, Макар!
Медленно распрямившись, Захар громко шмыгнул носом и, утерев губы, недобро осклабился.
– Коль уж заглянули ребятки на огонек, то теперича пущай остаются…
Марья, мгновенно оценив ситуацию, тут же пожалела, что подалась на уговоры Чародея и приехала в город в платье и без оружия. Впрочем, это ничуть не уняло разгорающегося в ней гнева:
– Бабу? – злобно прищурившись, царевна шагнула вперед. – Сейчас я покажу тебе, кто тут баба, червяк ты иловый…
Доселе ей еще ни разу не доводилось побывать в настоящей драке, но спускать такую дерзость каким-то оборванцам из подворотни Марья совсем не собиралась.
– Ты глянь, Макар! А девка-то с норовом!
Гнусненько хохотнув, Захар толкнул приятеля в плечо, но тот, неожиданно начав заикаться, ткнул пальцем в спутника Марьи:
– З-за-ха-ар… ч-чего это он, а?
Удивленная их внезапным испугом, царевна тоже не удержалась и обернулась. Промеж пальцев Чародея, роняя отсветы на грязные бревенчатые стены домов, медленно разгорались искры зеленого пламени.
– Колдун… – от голоса хриплого потянуло могильной
– Не думаю, а, Петро?
Захар довольно ухмыльнулся, обращаясь к кому-то за спиной Чародея, и не успела Марья выкрикнуть предупреждение, как в тусклом изумрудном свете над его головой возникло одутловатое лицо. А затем на голову ее спутника опустилась тяжелая дубинка.
– Уф! – Чародей, коротко ухнув, повалился в грязь.
– Ну, вот теперь-то мы и позабавимся всласть!
Захар, утерев губы, расплылся в улыбке, не предвещающей ничего хорошего, а его подельник, огревший дубиной Чародея, в тот же миг бросился на Марью, собираясь пихнуть ее окованным железом обухом в живот. Царевна, впрочем, не дала ему этого сделать, потому как сперва плавно, точно ручеек, утекла в сторону, а затем тут же отпрыгнула прочь, стараясь держать взором сразу всех разбойников.
– Ты гляди, какая прыткая… – лиходей с дубиной ухмыльнулся.
– Смотри, не зашиби ее, Петро! – Захар, глядя на их пляски, издевательски заржал. – Глянь, кака мордашка!
Это для морской царевны стало последней каплей. Ярость вперемешку со страхом за Чародея застили [5] ей глаза, придавая сил, и Марье вдруг нестерпимо захотелось покончить с негодяями одним махом:
– Ну я вам сейчас позабавлюсь, ерши облезлые!
Едва ли не прорычав ругательства сквозь плотно стиснутые зубы, она мысленно потянулась к родной стихии. И вдруг с ужасом поняла, что поблизости нет ни одного мало-мальски крупного водоема, а значит, на помощь Моря-Окияна рассчитывать не стоило.
5
Застить – заслонить.
– Что, испугалась, милая?
Видно, заметив что-то в изменившемся на миг лице царевны, Захар осклабился.
– Ну ты иди к нам, а мы уж тебя… – он оглядел товарищей и одновременно с ними заржал, точно конь, – как-нибудь успокоим!
Однако растерянность длилась лишь короткое мгновение. И вот молодая царевна уже вновь взяла себя в руки и, не дожидаясь, пока разбойники отсмеются и сподобятся напасть снова, сама бросилась вперед. Яростно крича, подстегиваемая собственным страхом, в один прыжок она оказалась рядом с Петро, ловко увернулась от его размашистого удара и влепила здоровяку сокрушительную пощечину. Звонко хрустнули кости, и детина, не успев даже пискнуть, рухнул на землю под ошарашенными взорами подельников.
Впрочем, и сама Марья, никак не ожидавшая, что справиться с разбойником получится с такой легкостью, на мгновение растерянно замерла. Впервые в жизни она осознанно причинила вред живому существу. Но, вспомнив о том, кто перед ней, поняла, что не чувствует ничего, кроме злобного удовлетворения. Этот негодяй сам во всем виноват, а значит, туда ему и дорога.
«Хрупкий, точно горшок глиняный, а все туда же…»
Не успел Петро упасть, а Марья уже с грозным видом повернулась к двум оставшимся разбойникам. На них столь скорая расправа над товарищем явно произвела впечатление.