Когда мы были непобедимы
Шрифт:
– А судебная комиссия уже там?
– Вроде да, только секретаря ждут и не увозят тело. Я отправил туда двух криминалистов, и ты поезжай, проверь. В Суансесе сезон в разгаре, туристов тьма, я сам через неделю в отпуск ухожу, мне сейчас только проблем не хватало. Договорились?
– Договорились, сеньор капитан.
– Журналистам ни слова, ясно?
– Так точно. Не переживайте, уже выезжаю.
Валентина Редондо дала отбой и ненадолго задумалась. Обвела взглядом бунгало, где они жили с Оливером Гордоном, лужайку, сад, колониальный особняк с легким французским флером. С западной стороны территория виллы заканчивалась пологим склоном, на котором и стояло небольшое бревенчатое бунгало, а от него вниз, прямо к Ракушечному пляжу, уходила тропинка.
Пляж и парк заливало мягкое утреннее солнце, луч коснулся лица Валентины, и взгляд ее, будто разбуженный солнцем, засиял. Правый глаз у нее был зеленый, почти прозрачный, и он сверкал особенно ярко. Левый же был черный, матовый, но очень живой.
Вновь поворачивая ключ зажигания, лейтенант Редондо уже предчувствовала, что едет навстречу мрачной загадке, спрятанной в старом дворце Кинта-дель-Амо.
Судья Хорхе Талавера с наслаждением зевнул. Утро выдалось прекрасное – чудный приморский городок Суансес, август в разгаре, а приходится работать. Да еще в такую рань. А ведь как хорошо было бы без спешки посидеть в ресторанчике на пирсе с женой и дочками, лакомиться кальмарами и свежими мидиями, а после… эх, после обеда подремать бы под пляжным зонтиком. Судья понимал, что с его основательным пузом и, главное, с его показателями холестерина надо бы все лето сидеть на салатах и из спортзала не вылезать, но от одной мысли об этом становилось тошно.
– Ну что, подтверждаем инфаркт? – спросил он у судмедэксперта Клары Мухики, она закончила осматривать труп и теперь стягивала перчатки.
– Пожалуй. Признаков насилия точно нет. Мы знаем точный возраст?
– Шестьдесят три.
– Ну что же, по возрасту подходит, но надо проверить его медкарту и дождаться вскрытия. Впрочем, цианоз лица и шеи может означать…
– Цианоз?
– Да, видишь, какого синюшного цвета шея и лицо? Для инфаркта это типичная картина, хотя такое бывает и при других патологиях, – объяснила Клара, поправляя каштановые волосы, тронутые сединой, которую она умело маскировала калифорнийским мелированием [3] .
3
Модная технология щадящего окрашивания волос, при которой цвет плавно переходит от более темного оттенка у корней к более светлому на концах; пряди осветляются сразу в несколько оттенков по всей длине.
– На чем остановимся?
– Давай не будем играть в угадайку. Вскрытие покажет. Одно могу сказать наверняка – глаза ему закрыли уже после смерти. Это точно. Но на первый взгляд никаких признаков насилия не вижу, все указывает на естественную смерть. Еще у него отек кистей с тыльной стороны, что говорит об острой сердечной недостаточности.
– Так это же хрестоматийный пример инфаркта.
– Возможно… Нет ли у него родственников, которых можно было бы расспросить о состоянии здоровья?
– Рано или поздно найдут кого-нибудь, но Маса мне говорил, что покойный – вдовец, бездетный, жил один в районе порта.
– Вот оно как, – вздохнула Клара.
Обычно судмедэксперт на вызовах не стеснялась отпускать шуточки, но со временем
– Выходит, мы приехали сюда из-за бедняги садовника, у которого отказало сердце, – в очередной раз вздохнул Талавера. – Хоть не придется особое расследование назначать, уже легче. Скажу Карусо, пусть закрывает дело.
– А вы разве не вызвали сюда Валентину?
– Да, но мне сказали, что кто-то прикасался к трупу, а владелец дома якобы видел нечто странное – лишь по этой причине. Давай считать, что с формальностями мы разобрались, отметились тут, так сказать, к нам вопросов никаких. – Судья подмигнул Кларе и, восхищенно оглядев сад и сам дворец Кинта-дель-Амо, огромный, но элегантный, заметил: – Красивое место выбрал наш инфарктник.
– Да уж, великолепное, – согласилась судмедэксперт, тоже любуясь импозантным особняком.
Здание было выстроено в форме буквы П, в глубине которой располагался живописный дворик. Напротив обустроили смотровую площадку, где они в тот момент и находились. В центре дворика росла высоченная тропическая пальма, на фоне дворца в классическом английском стиле дерево это смотрелось несколько чужеродно. С восточной стороны возвышалась многоугольная башня в четыре этажа с остроконечной крышей. Кларе она напомнила Алькасар в Сеговии [4] . Вторая башня, западная, с такой же крышей, была круглой и несколько пониже. Ступенчатый фронтон придавал Кинте-дель-Амо вид романтический и в то же время несколько зловещий.
4
Дворец и крепость испанских королей в исторической части города Сеговия (провинция Кастилия и Леон, Испания).
– Здание, кажется, не в очень хорошем состоянии, – заметила Клара. – Будто замок из старого черно-белого фильма ужасов, правда?
– Что-то есть, да. Того и гляди в башенном окне вдруг появится семейка Аддамс. Очень хорошо дополнили бы атмосферу.
– Да я бы умерла от страху, если бы заметила кого-нибудь в этих окнах.
– Серьезно, Клара? Ты же дни напролет с трупами возишься. Не удивлюсь, если ты Франкенштейна создашь и на работу примешь…
– Ты, дорогуша, сам скоро к нам в Институт судебной медицины загремишь, если пару кило не сбросишь, – покачала головой Клара.
Настоящий профессионал, судья совершенно не заботился о своем здоровье. Клара и Хорхе Талавера дружили уже много лет, иногда семьями ужинали вместе, и Клара давно поняла, что ни ее советы, ни увещевания жены не способны заставить Талаверу следить за весом.
– Смотри, вот и Валентина подъехала, – сменила она тему, обернувшись.
Действительно, к ним уверенной походкой направлялась Валентина Редондо. Стройная, скупая на жесты, она шла по дорожке из хрустящего гравия, обсаженной голубыми гортензиями. Несколько берез и мексиканских платанов отбрасывали на землю тени, но по большей части территория перед особняком была открытой – исполинских размеров овальный газон. На этом-то газоне ранним утром перепуганная домработница и обнаружила тело садовника.
– Добрый день, – коротко поздоровалась Валентина, едва улыбнувшись, и бросила взгляд на бригаду криминалистов, которые суетились вокруг тела.
– Здравствуй, дорогая, как дела?
– Хорошо, Клара, спасибо. – С судмедэкспертом Валентина держалась по-свойски, судью же поприветствовала сдержанным кивком. Судья Талавера и лейтенант Редондо уважали друг друга, но особой близости между ними не установилось.
– А почему ты одна? – удивилась Клара.
– Ривейро с Сабаделем сейчас подъедут, – сказала Валентина. Это были сержант и младший лейтенант из ее следственной группы. – Я же в Суансесе сижу, так что мне тут ехать всего ничего.