Когда мы встретимся снова
Шрифт:
Сюзанна приподняла голову и слабо улыбнулась.
— У меня неплохо получалось уже тогда, когда мы с тобой впервые встретились. Отец начал учить меня стрелять из дробовика, едва мне исполнилось восемь. Да, у меня неплохо получалось.
— Как вышло, что ты никогда не говорила мне об этом? — с любопытством спросила Бет. — На меня это произвело бы чертовски большое впечатление.
Сюзанна пожала плечами.
— Слишком многие считали это сумасбродством. Мартин, мой брат, тот вообще заявил, что это занятие совершенно не для девочки. Я думала, что раз у меня
Бет припомнилось, как время от времени Сюзанна отпускала безобидные, как ей казалось в то время, шуточки по поводу слабоумия своей бабушки. Тогда Бет считала, что подруга просто стесняется ее эксцентричного поведения. И только теперь, оглядываясь назад, она вдруг поняла, что пожилая женщина, скорее всего, страдала старческим слабоумием, со всеми вытекающими отсюда не столь уж приятными последствиями.
— Так откуда же появился револьвер? — спросила она, намереваясь вернуться к вопросу о бабушке позже.
— Он принадлежал отцу.
— Он еще жив?
— Нет, они с мамой умерли примерно десять лет назад, сначала мать, а потом, через шесть недель, и он.
— Мне очень жаль, — вырвалось у Бет. — Но скажи мне, Сюзи…
— Не смей называть меня так, — раздраженно перебила ее та. — Я ненавижу его, это дурацкое детское имя, оно не подходит взрослой женщине. Я — Сюзанна.
Бет вопросительно подняла бровь.
— Хорошо, Сюзанна, я понимаю теперь, почему ты испытывала желание убить доктора и медсестру. Мне кажется, любая женщина чувствовала бы то же самое. Но почему ты ждала четыре года, чтобы отомстить?
Бет знала, что на суде над Сюзанной этот вопрос приобретет особое значение. Если бы она застрелила врача через несколько недель после смерти ребенка, то все симпатии были бы на ее стороне — и публики, и присяжных, и даже судьи.
— Отомстить? — Сюзанна вопросительно посмотрела на нее.
— Да. Ведь так получается. Или нет?
Лицо Сюзанны исказила гримаса.
— Мне это и в голову не приходило. Я просто знала, что должна это сделать, чтобы освободиться.
— Объяснишь?
— Нет, не буду, — ответила Сюзанна.
— Но я не смогу тебе помочь, пока ты не расскажешь мне всего, — настаивала Бет.
Внезапно Сюзанна улыбнулась, и лицо ее помолодело.
— Ты не понимаешь, правда? Сейчас я свободна. Я сделала это, и впервые за четыре года мне есть чему радоваться и чем гордиться. Мне все равно, даже если придется провести в тюрьме остаток своих дней. У меня больше ничего нет в этой жизни.
Бет глубоко вздохнула.
— Ну, хорошо, я понимаю, почему ты хотела сделать это. Но тебе разве не приходило в голову, что ты лишаешь четверых детей доктора отца, а двоих детей медсестры — матери?
— Я хотела убить по одному ребенку из каждой семьи, — ответила Сюзанна, и лицо ее потемнело. — Я хотела, чтобы они изведали муки, видя свое собственное дитя в гробу. Но я наблюдала за ними день за днем и поняла, что этим свиньям было наплевать на всех, кроме себя, даже на собственных детей. Так что я решила поквитаться с ними самими.
Бет нелегко было
— Расскажи мне о том, как ты прожила десять лет до рождения Аннабель, — попросила она.
Сюзанна холодно взглянула на нее.
— Зачем? Неужели ты надеешься услышать что-то такое, что заставит тебя пожалеть меня?
— Совсем нет. Мне просто хочется знать. Я желаю помочь тебе.
— Мне не нужны ни твоя помощь, ни твое чертово сочувствие, — резко бросила в ответ Сюзанна. — Я заслужила, чтобы оказаться здесь. Именно тут мне самое место, чтобы я больше никому не смогла причинить вреда. Забудь о маленькой Сюзи Райт — девочке, которая боялась собственной тени, ее больше нет, она исчезла много лет назад.
Бет растерялась. Совершенно очевидно, что той Сюзи, которую она знала, больше нет, но для этого наверняка потребовалась какая-то веская причина.
— Я хочу помочь Сюзанне Феллоуз, — парировала она. — Мне кажется, даже если ей больше ничего не нужно, то подруга не помешает.
Сюзанна сухо рассмеялась.
— Теперь у меня есть подруги здесь. Мы — люди, которых смешали с грязью, разжевали и выплюнули. Я чувствую себя тут, как дома.
Это последнее горькое замечание встревожило Бет. Ей хотелось многое узнать, она должна была многое узнать, хотя бы для того, чтобы лучше понять, как могла ее тихая и робкая подруга детства превратиться в ту женщину, которая сидела перед ней. Но Бет была шокирована, сердце ее бешено колотилось, она не могла ни вести себя как профессионал, ни просто сыграть роль подруги. И, поскольку ее время почти вышло, она решила, что лучше на какое-то время оставить все, как есть.
— Ну, мне пора идти, — произнесла она, вставая. — Но я не сдамся так просто, Сюзанна, — добавила она, глядя на нее сверху вниз.
Сюзанна лишь пожала плечами в ответ.
— Как тебе будет угодно, — безжизненным голосом отозвалась она. — Но не жди, что я откажусь от своих показаний или дам тебе предлог поплакать надо мной. Я не сумасшедшая и вполне отдавала себе отчет в том, что делаю. Я хочу пожизненного заключения, как я тебе говорила, я его заслужила. Я достаточно ясно выражаюсь?
Бет кивнула.
— Даже чересчур, — негромко проговорила она, и в первый раз за всю карьеру адвоката ей захотелось всплакнуть над клиентом. — Но помни, Сюзанна, что именно ты вдохновила меня попробовать свои силы в качестве юриста. Я собираюсь сделать для тебя все, что смогу, хочешь ты того или нет.
* * *
Порыв ветра швырнул в лицо Бет капли ледяного дождя, когда она вышла за ворота тюрьмы и направилась к своей машине. Тело ее сотрясала крупная дрожь, словно она подхватила грипп. Сев в машину, она запустила мотор, но какое-то время даже не могла включить передачу и уехать, потому что ей вдруг снова оказалось одиннадцать лет и она ехала на велосипеде тетки Розы по деревушке Луддингтон на встречу с Сюзи.