Когда мы встретимся вновь
Шрифт:
– Нонсенс! Ведь я буду с тобой всегда, – решительно возразила Кларисса.
– Дорогая кузина. – Памела сжала руку Клариссы. –Ты, без сомнения, выйдешь замуж еще до конца этого месяца.
– Граф ничего не говорит о браке.
– Он скажет, я уверена. Хотя бы для того, чтобы спасти тебя от такой старой желчной карги, какой стану я.
Кларисса весело рассмеялась:
– Не представляю тебя старой желчной каргой.
– О, я собираюсь стать страшно желчной, придирчивой и вспыльчивой. И абсолютно эксцентричной, – рассмеялась
– Вы снова говорите обо мне, леди Овертон? – сказал внезапно появившийся граф.
Взяв руку Клариссы, он поцеловал ее. – Надеюсь, что только хорошее?
– Я пока еще не решила, лорд. – Их взгляды встретились.
Казалось, что они были только вдвоем, а не на балу среди гостей.
У Памелы екнуло сердце, когда она увидела их взгляды. Она вначале почувствовала нечто вроде зависти, однако радость за кузину, ставшую ее лучшей подругой, все же преобладала. Кларисса заслужила право на счастье.
– Добрый вечер, мисс Эффингтон. – Неохотно отпустив руку Клариссы, граф поцеловал руку Памелы. – Прекрасный бал.
– Моя мама будет рада это слышать, – весело сказала Памела. – Его высочество тоже доволен?
– Сомневаюсь, что это так в данный момент, мисс Эффингтон, – усмехнулся граф. – Когда я его видел, он направлялся на встречу с вашим отцом.
– С моим отцом? – удивилась Памела. – Зачем ему разговаривать с моим отцом?
– Во-первых, мисс Эффингтон, это не его высочество хотел поговорить с вашим отцом, а ваш отец изъявил желание поговорить с принцем. – Граф произнес это с явным удовольствием. – А во-вторых, и это уже сугубо мое мнение, отцы девушек-невест часто расспрашивают будущих женихов о многом.
– Господи, забери меня к себе сейчас! – застонала Памела.
– Я не представлял себе, что все так плохо. – Граф рассмеялся и нагнулся к Памеле так, чтобы его слышала только она одна. – Крепитесь, мисс Эффингтон. Пьеса только начинается. И кто знает, как она окончится!
– Вы сомневаетесь в ее счастливом конце? – Она смело встретила взгляд графа.
– Боюсь, что когда пишут пьесу, а потом ее ставят, конец всегда может быть сомнительным.
– А что мы играем? Комедию или трагедию, лорд?
– Это фарс, мисс Эффингтон, – улыбнулся Стефанович. – Окончательно жанр пьесы определит ее конец, но по своему характеру она скорее забавна и увлекательна.
– Для публики, очевидно? – насмешливо спросила Памела.
– Полагаю, что увлеченность актеров соответствует их умению и опыту, – улыбнулся граф.
– Должна признаться, что никогда не играла на такой большой сцене. Кое-что из этого обмана я поняла, сравнив с прошлым, – рассмеялась Памела.
– Думаю, трудности будут из-за отсутствия бутафории, костюмов... – Он на секунду остановился. – Масок и всего прочего.
– Да, маска в этом случае пригодилась бы. – Легкость, с которой она это сказала, скрывала ее
По-видимому, это было простое совпадение, что граф упомянул маску.
– Да и тот актер, с кем надо играть.
– Разве это не его высочество? – вдруг сказала Кларисса, повернувшись к двери.
Памела обернулась, следя за ее взглядом. Это был Алексей. Он разглядывал толпу гостей королевским взглядом. Высокий и красивый, в вечернем костюме, он действительно был принцем. Поймав ее взгляд, он улыбнулся, поздоровался кивком с гостями и направился к Памеле.
– Интересно, как он себя чувствует?
– Поздно об этом спрашивать, – сказала Памела, посмотрев на графа.
– Лучше немного подождать... – робко сказала Кларисса.
Памела ждала, когда он подойдет к ней. Ее не особенно-то занимало, о чем принц говорил с ее отцом. В данный момент она просто хотела, чтобы он был рядом с ней. Глупо, конечно, но все, что происходит с ними сейчас, разве не глупость?
Она шла через толпу, не обращая внимания на танцующих, изредка обмениваясь приветствиями со знакомыми. Казалось, что они искренне встречали ее и помнили. Возможно, они уже забыли о ее ошибке? Или теперь это никому не интересно?
Ей было немного странно быть среди них. Сама она как будто изменилась, но здесь все казалось таким, как всегда. Убранство бального зала, цветы, увитые лентами колонны – все было так же, как тогда, когда она впервые вышла в свет. Все женщины семьи Эффингтонов обычно хорошо помнят свой праздник совершеннолетия в большом зале родного лондонского дома. Тетушка Кэтрин, герцогиня Роксборо, считает своим правом устраивать все эти праздники. Она искренне радуется всякой возможности устроить бал. Дядя Филипп, герцог, геройски терпит это и гораздо с меньшим энтузиазмом исполняет свой долг хранителя титула семьи.
Памела встретилась с Алексеем в середине зала. Если это был фарс, то встреча в этом месте была лучше, чем на середине сцены.
Памела встретила его улыбкой:
– Добрый вечер, ваше высочество.
– Мисс Эффингтон! – Глядя ей в глаза, он поцеловал ее руку. – Вы чудесно выглядите.
Памела не удержалась и невольно засмеялась:
– А вы, как всегда, очаровательны! От ваших любезностей кружится голова.
– А вы – видение, мечта, ставшая явью. Вы – память.
– Память? – У нее прервалось дыхание.
– Один момент, вырванный у времени...
– Всего один момент? – Она попыталась казаться спокойной.
– Момент неожиданный, но запомнившийся навсегда. – В его тихом голосе была сердечная интимность. – Магия... Страсть.
– Вы знаете, что на нас смотрят? – Она сказала это, хотя ей было все равно.
– Как я заметил, у англичан есть такая привычка.
Глядя ему в глаза, она едва сдерживалась, чтобы не броситься ему в объятия, и он это видел.
– Возможно, они смотрят потому, что вы слишком долго держите мою руку в своей.