Когда наступит вчера
Шрифт:
– Тормози!!! – послышался из тумана настоятельный вопль Злого Бодуна.
Сказать по правде, благодаря усилиям Фуцика видимость была столь скверной, что причины крика видно не было. Но орать из любви к искусству Вадюня бы не стал. Мой жеребец сделал еще несколько шагов по инерции и стал как вкопанный, так резко, что мы едва не перелетели через его голову. Позади послышалось возмущенное ржание. Это запряженные в возок кони горько сетовали синебоким родичам, что заданный ими темп заставляет обычных скакунов выбиваться из сил.
– Что там? – крикнул я скрытому туманом Вадюне.
– Не что,
– Деда! – не скрывая радости, закричала Оринка.
– Эк, у вас тут всё! – недовольно проговорил скрытый от наших взоров дед Пихто и, должно быть, начал принимать неотложные меры по удалению и искоренению плохой видимости. – Вот так-то оно лучше.
Созданный усилиями Фуцика туман начал таять, и я с удивлением обнаружил Вадюнин «ниссан» висящим на дереве, примерно на уровне второго этажа, и тела его пассажиров, лежащие рядом в густой траве.
– Насилу успел, – комментируя открывшуюся нашему взору картину, проговорил Вдохновенный Кудесник. – А то б точнехонько головы себе расшибли! В тумане-то, чай, не разглядеть, что дорога отсель в сторону уклоняется. Нутка-сь. – Дед Пихто сделал странный жест, точно подзывая к полной кормушке расшалившихся цыплят.
Дерево, на ветвях которого висел безучастный к происходящему «ниссан», послушно склонилось, чтобы аккуратно поставить наземь диковинную ношу.
«Боже, царя храни!» – утробно завел джапанский патрульный скакун голосом Жанны Бичевской.
Должно быть, от неожиданной встряски что-то замкнулось у него в груди, о чем он и решил незамедлительно поведать миру.
– Куда путь держите, господа сановные мздоимцы?! Часом, нынче не из столицы ли? – пытаясь скрыть ухмылку в седых усах, участливо осведомился вестник заветов грядущего.
– Издеваетесь? – хмыкнул я, слушая, как Вадюнин конь проникновенно выводит: «Сильный, державный, царствуй на славу нам, наш государь».
– Да ну, что вы! – разглядывая мое исцарапанное лицо, покачал головой почтеннейший господин Нашбабецос. – Разве так, самую малость. Уходить отсель надо. Сынки мои да внучата злыдней, что позади вас, знамо дело, придержат, но засиживаться тут, как у лешего на именинах, не стоит. Не ровен час – войско побежит!
Лесная чаща скрыла путь беглецов, оставив в покое замороченную стражу. Потомки деда Пихто со всей тщательностью замели следы нашего передвижения. Уж и не ведаю, каким там щучьим велением, но всякая примятая травинка за нашей спиной поднималась вновь, всякая сухая веточка, надломленная случайным движением, снова прирастала на прежнее место, точно время для них обращалось вспять.
Уже стемнело, что в лесу, тем более столь густом, как этот, всегда заметнее, чем в чистом поле или городе. Убедившись, что мы недосягаемы для преследователей, дед Пихто скомандовал привал. Скорость, с какой лесной народ управлялся с костром, навесом и ужином, привела бы в восхищение любого завсегдатая пикников. С подобным трюком можно было выступать в цирке, когда б вдруг появилась возможность перенести в круг манежа всамделишный лес. Считанные минуты – и мы сидели вокруг жарко пылавшего в яме костра, а на тонких прутьях, уложенных поверх аккуратно
– Ну что, господин одинец, – неспешно поворачивая импровизированный шампур, проговорил лесной патриарх, – хороши ли дела ваши? Сыскали ли государя-надежу?
– Самого не нашли, – честно сознался я. – А вот того, кто похищение его задумал, выявили. Но не волнуйтесь, и Барсиад найдется. Раз уж взялись за дело, глухаря не будет.
– Ишь ты! – Дед Пихто покачал головой. – Ну, глухарь, вестимо, птица знатная, но тут-то он при чем? К слову сказать, мне вот на другой день, как вы в путь отправились, видение было.
– Ну-ну? – Я напрягся, отгоняя прочь усталость суматошного дня.
Ведун с сомнением оглядел разношерстную компанию, собравшуюся у костра. Понятное дело, его тревожили не Вадим, не Несусветович, не Финнэст, над которыми вовсю колдовала Оринка, а наши нечаянные сподвижники, у которых слово «пройдоха» читалось на лбу даже при очень слабом освещении.
После короткой паузы, решив, что божественное откровение – не повод для официального сообщения, он поманил меня к себе и, невзирая на укоризненные взгляды партии любителей чужого добра, зашептал на ухо:
– Всяко, найти можно, когда ведаешь, что ищешь. Когда глаз видит да ухо слышит – отчего ж не сыскать! Иди по следу – и найдешь. А когда следа нет, и глаз в упор смотрит, да не видит, – сто лет ищи, мимо пройдешь. Не ищи короля, ибо ныне он есть то, из чего в мир пришел.
– Младенец? – не удержавшись, выпалил я.
– Э-эх! Глупая твоя головушка, а еще одинец! Мысли глубже! Утро вечера мудренее, а я, что надо, сказал.
Вдохновенный Кудесник поднялся было, намереваясь, вероятно, досмотреть во сне всё, чего не увидел в чародейском блюде, но смежить очи в ближайшее время ему было не суждено.
– Деда! – требовательно окликнула умудренного Нычкой старца Оринка. – Поглянь-ка сюда! – Она указала главе рода Нашбабецосов на лежащего без чувств Финнэста. Вовремя наведенные чары спасли и его, и Вадима с Вавилой, от гибели в дорожной катастрофе, но, кажется, парень был очень плох. Губы бедолаги едва шевелились, и, лишь наклонившись к самому лицу бедолаги, можно было услышать всё ту же странную просьбу найти ему затерявшуюся мышь.
– Суженый это мой, – пояснила ведуну Оринка, печально гладя витязя по растрепавшимся волосам.
– Уж больно он умишком скорбен, – кряхтя, с явным неудовольствием произнес почтенный старец. – Нешто лучше парня не сыскалось?
– Недуг у него – злым колдовством наведенный! – вспыхнула юная прелестница. – Нелюдь бездушный, Макрас из Офты, изъял светлый разум его, а всё едино, доподлинно мне ведомо, что он – суженый мой. Я лик его в заветной воде видала тем самым утром, – она замялась, – когда гости заезжие в наш лес пожаловали.
– Че за на фиг?! – Валявшийся у костра Вадюня возмущенно повысил голос, так что уши спящего на крыше повозки грифона сами по себе встали торчком. – Я типа не врубаюсь! Ты че, нас в натуре прокинула?! Мы тут, ля-ля тополя, морда в пене, короля ищем, а ты, если по жизни, без базара говорить, с нами урулила, чтобы лямуры хороводить?! А туда же: «Мы типа за базар отвечаем! Мы конкретно с Самим на связи!»