Когда-нибудь потом
Шрифт:
Я посмотрела на восток, пугаясь, когда толпа разъяренных демонов за моей спиной начала спадать, разочарованно переговариваясь.
— У нас нет времени на суд!
Но Ал убрал ногу.
— Ал! Ты хочешь, чтобы они бросили его в тюрьму? — крикнула я, и его глаза встретились с моими, шокируя меня ненавистью. Было бы лучше, если бы заклинание Трента убило Ку’Сокса сразу, но эльфы, видимо, любили, чтобы их пленники были живы.
— Нет. — Ал сделал шаг назад, Ку’Сокс лежал между ним, Тритон и Дали. — Мне чертовски хочется убить его. Медленно, что
Ку’Сокс злобно улыбался, когда он сел, отползая назад к окружающим его демонам, когда Ал собирался его пнуть.
— Я — демон, — сказал он, и голос его стал маслянистым, когда он нашел самоуверенность. — Я имею право на суд.
— Пусти меня! — закричала Тритон, дергаясь в руках Дали. — Пусти! Я сама убью его, если вы все слишком боитесь, а затем вы можете поместить меня под суд! — крикнула она.
— Успокойся, Тритон! — воскликнул Дали, но туман в ее глазах испугал меня, как раз когда я хотела увидеть конец Ку’Сокса.
— Э, у меня есть идея, — сказал Трент мягко, его голос был музыкальным и твердым. — То есть, если вы готовы слушать эльфа. Того, чья магия поймала его.
Я повернулась к Тренту, желая возразить, что поймали его мы втроем, но прикусила язык, когда увидела яркий свет в его глазах, пугающее до костей лихое выражение лица обещало смерть. Я видела его один раз, и оно было направленно на меня, и я чуть не умерла.
Тритон вывернулась из рук Дали, затаив дыхание, она подошла к нам, Ку’Сокс медленно вставал между нами.
— Я слышу эльфа, — с горечью сказала она.
— Эльфа? — завопил демон сзади. — Мы должны убить и его.
Послышалось утвердительное бормотание, и я застыла. Трент поднял подбородок. Ветер трепал его слипшиеся волосы в лунном свете, и Трент сказал, — Если бы он был вором в моем доме, то его действия по похищению пространства, я утверждаю воздухом, которым дышу, что я бы сделал суд… Охотой.
Холодок пробежал через меня. Трент не смотрел на меня, он уставился на Дали. Ал переминался с ноги на ногу, и ропот недовольства возрос вокруг нас, как горячий ветер.
— Ты бы охотился на него? — спросил демон, стоящий впереди. — Как на животное? Как тебе подобные делали, прежде чем мы дали вам отпор?
Это было правдой. Демоны были рабами эльфов перед тем, как стол перевернулся. Мой новый альянс между эльфом и демоном разваливался на части, прежде чем он даже смог сформироваться, и мое сердце бешено колотилось. На моем плече Бис усилил хватку, обещая быстрый побег, но я не хотела бежать. Я хотела справедливости. Я хотела… Охоты?
— Я думаю, что это хорошая идея, — сказала я, мои ладони вспотели, когда мысли о ненависти, бурлящей в демонах, приземлились прямо на меня.
— Как они охотились на нас! — кто-то выкрикнул, и Ал поморщился. — Как на животных!
Я напряглась, когда кто-то толкнул меня, и я шагнула к Ку’Соксу.
— Да. Да! — сказала я снова, уже громче, и они затихли. — Как на животных. И вы доказали их неправоту.
Они замолчали, и я повернулась,
— Вы — демоны, — сказала я решительно, — не звери, но эльфы стоят на грани исчезновения из-за силы вашего исправления. Разве этого не достаточно?
Трент стоял, раскаиваясь, в своем халате. Он был в футболке и шлепанцах, но он по-прежнему выглядел благородным… гордым, решительным, суровым, и готовым взять на себя всю вину своего народа, которая была до него.
— Позвольте мне уйти, — сказал Ку’Сокс, его голос был маслянистым. — Я — демон. Я достоин суда, а не какой-то извращенной эльфийской традиции, я достоин суда моих соплеменников.
Я посмотрела на него, когда возникла возня с неуверенными демонами; затем подошла, чтобы встать перед ним, кладя руки на бедра.
— Но ты не демон, Ку’Сокс, — сказала я, очаровательно улыбаясь. Чувство удовлетворения выросло во мне. — Каждый демон, который здесь стоит, каждый демон, который все еще жив, когда-то был рабом, на него охотились, даже я была рабом, даже на меня охотились. А с тобой такого не было. Ты никогда не чувствовал бессильный гнев, который возникает, когда тебя контролируют, покупают и продают. — Я стояла, говоря это теперь для тех, кто окружал меня. — Ты не демон, — сказала я мягко. — Ты не чувствовал удары плетью, злясь на тех, кто зовет тебя животным, мелкой сошкой, объектом. — Это была мысль Ала. Все они прошли через это, и внутри меня все сжалось.
— Я думаю, что ты должен быть демоном, прежде чем ты сможешь претендовать на право суда, как один из них, — закончила я, и Ку’Сокс усмехнулся.
— Ты хочешь, чтобы мы отпустили его! — закричал кто-то. — Он почти уничтожил безвременье!
Я подняла руку.
— Вы все почти разрушили безвременье вашей трусостью. Я могу исправить линии с Бисом. Вы видели это. Спросите ваших горгулий. Они учили его резонансам линий. Должным резонансам, не этой суровой чистоте. Я могу исправить их целиком на рассвете. И я говорю, да, отпустить его, но таким, какими вы когда-то были, не таким, как вы сейчас.
Мягкий гул решений начал жужжать и, повернувшись к Ку’Соксу, я мысленно потянулась к Тренту и Алу. Это было мое решение, но я понятия не имела, как это сделать. Были необходимы дикая магия эльфа, чтобы исправить его, и древняя мудрость демона, чтобы найти его.
«Что ты хочешь с ним сделать?» — услышала я эхо в голове, шок от понимания мужских эмоций Ала.
«Что-то в том роде», — сказала я, закрывая глаза, когда мерцание моей ауры упало на Ку’Сокса красной пеленой безвременья. Ку’Сокс напрягся, когда память о дикой магии закружилась вокруг него и в моей голове звуком трепещущих крыльев. Я показала сон Алу, в который однажды попала, фигуру маленькую и черную, как полночь, с длинными пальцами на руках и на ногах, с кожистыми крыльями, вытянутыми, как лунные лучи. У него было угловатое лицо и большие черные глаза, какие были сейчас у Ала и Тритон. Длинные ресницы, маленький рот и усы, как у кота.