Когда-нибудь потом
Шрифт:
От его полуулыбки во мне что-то сжалось.
— Тогда, я приношу свои извинения.
— И я принимаю их, — сказала я, убирая выбившуюся прядь волос. — Хотя, этого никогда не было. Спасибо, что спас детей. Это было важно для меня.
Выражение лица Трента стало пустым. В тишине он встал, положил руки на бедра и стал смотреть на посветлевшее небо, щурясь.
Он ничего мне не сказал. Я поморщилась от зловония и песчаного ветра, вспоминая тот момент, когда мы вышли из базилики безвременья. Здесь и сейчас не было никаких поверхностных
— Это ужасно, — сказала я мягко. — Раньше здесь были леса, родники и туман. Все это, все безвременье.
Взгляд Трента перешел ко мне.
— Откуда ты знаешь?
Я пожала плечами.
— Я подсмотрела один из снов Ала. Думаю, я знаю, как они раньше выглядели. — Я повернула голову. — Они были рабами эльфов когда-то, не так ли? И они восстали. Забрали лучших из вас.
Выражение его лица было пустым.
— Ходят слухи.
— И вы пытались уничтожить их.
Трент сделал медленный вдох. Я почувствовала внимание Биса.
— С этим не поспоришь.
— А теперь ты мне помогаешь их спасти.
Кивнув, он снова улыбнулся своей полуулыбкой.
— Моя цель состояла в том, чтобы спасти тебя, но, думаю, да, теперь, я это делаю, чтобы спасти их.
Бис дернулся. Спустя мгновение, я тоже это почувствовала. Кто-то шел. Хлопая крыльями, Бис снова оказался у меня на плече, я почувствовала исцеленное пение линии. Я сильно потянула линию Ала, и она напевала сквозь меня, заглушая ущерб, который мы еще не убрали в других линиях. Трент шокировано дернул головой, когда тоже почувствовал это.
— Ладно, время посмотреть, стоили эти кольца того, чтобы врать мне, — сказал я, отступая к Тренту и подготавливаясь.
— Время посмотреть, так ли ты хороша, как я думаю, — прошептал Трент, и я зажмурилась, когда он поставил круг по линии, которую я нарисовала в грязи. Энергия точно не текла через меня, но я чувствовала ее также живо, как если бы она текла. В моей голове отразился шепот заклинания, которого я никогда не слышала, он дышал и лучился звуком отдаленной музыки. Я открыла рот в трепете. Магия Трента. И если я видела его внутреннюю книгу заклинаний, то он, вероятно, видел мою.
Наряду с его мудростью пришло желание Трента покончить с Ку’Соксом. Его гнев и ненависть затопили меня, я чуть не упала. У Трента горело чувство справедливости, и через кольца я увидела глубину разврата, которому Ку’Сокс подверг его, что он небрежно угрожал ему ребенком, и на что Трент хотел пойти, чтобы остановить его. Его эмоции присоединились к моим, Ку’Сокс стал уродливым и безобразным в наших разделенных взглядах, когда наши сравнения показали общую картину его разбитой, изломанной души. Из глаз полились слезы, и Бис обеспокоенно дотронулся до моей щеки.
Трент повернулся ко мне, шок читался в его глазах. Это было, как если бы я никогда не видела его, и это потрясло меня до глубины души. Я быстро заморгала, желая дотронуться до него, но боясь.
С
Трент посмотрел на Ку’Сокса. В последний момент, я глубоко потянула линию через нашу связь с Трентом, чувствуя укрепление нашего круга. Наша общая эмоция о Ку’Соксе — ни полностью его, ни полностью моя, ни полностью реальная — вторила через нас, когда мы стояли непокорными, когда магия Ку’Сокса умчалась вперед, роняя серебряные искры, как пыльца пикси, сам воздух шипел от атаки.
Шар попал в наш барьер, поднимая душ энергии, освещая наш круг внутри черной дымкой. Хвост Биса напрягся, и я услышала, как в нашем с Трентом уме, грохотали барабаны дикой магии. Они смешивались с жужжанием чистой линии Ала и становились сильными. Не было никаких колебаний в способностях Трента, какие были между мной и Квеном, и небольшая часть меня задалась вопросом почему.
— Без монолога, — издевалась я над Ку’Соксом, когда он не получил результата. — Мне это нравится.
— Я собираюсь съесть тебя изнутри, Рэйчел Марианна Морган, — произнес Ку’Сокс, он горбился, кружа вокруг нас, как большой черный кот.
Его слова застыли во мне, и Трент вздрогнул.
— Рэйчел? — проворковал Бис, и я повернулась, чтобы проследить за взглядом Ку’Сокса, отступая назад к Тренту, стиснувшему челюсти со страдальческим выражением лица. Ку’Сокс пытался его использовать.
— Борись! — сказала я, хватая его за плечи. — Трент, ты можешь сказать «нет»!
— Нет, не может, — насмехался Ку’Сокс над ним, бросая свой плащ и делая шаг ближе, дыша на наш пузырь, чтобы черный пробежал по нему. — Dolore adficere… Делай это, раб!
Трент вздрогнул под моими руками. Музыка в его голове запиналась, стремительный звук линии стал громче в моем уме, когда Бис затянул сильнее хвост.
— Я твой, — выдохнул Трент сквозь стиснутые зубы, и моя рука рванулась от него, думая, что меня предали. Трент упал на колени, глядя на меня, умоляя. — Я. Твой. Потребуй меня, Рэйчел! Пошли свою мораль, и потребуй меня!
Задержав дыхание, я повернулась, чтобы взглянуть на Ку’Сокса, моя рука упала, касаясь плеча Трента.
— Мой! — закричала я, чувствуя свет Биса на моем плече, и рабские кольца горели между нами. Я взяла прицел на дикую музыку, вспоминая восстановление колец, уродливое обещание господства, которое они держали, и я требовала его. Черная грязь ревела, когда кольца нашли свою цель и пришли по-настоящему живой грязью для этой древней магии потока и леса, песни и колдовства. — Он — мой! — крикнула я еще раз, и голова Трента запрокинулась, глаза были дикими, когда моя воля доминировала над ним.