Когда обрывается лента

Чейз Джеймс Хедли

– Мне нужны только подъемные, – ответил Хенекей, облегченно вздыхая. – Во второй раз мы уже не встретимся.

Харди вышел из конторы, подошел к освещенной стоянке, сел в свою машину и уехал.

Из репродукторов на деревьях звучала музыка. Гирлянды разноцветных лампочек на ветках деревьев создавали иллюзию веселья.

Хенекей смотрел вслед Харди, тяжело дыша и держа руку на пистолете.

Харди свернул на поляну, где его ожидали Джек и Мо.

– Вымогательство, – равнодушно проговорил он и раскурил в темноте остатки своей

сигареты. – Он знает обо мне достаточно, чтобы лет на десять упрятать меня в тюрьму. Теперь настала его очередь. Правда, парень утверждает, что доказательство хранится в сейфе банка с указанием передать его в полицию, если с ним что-то случится. Но это только блеф. Вы должны вдвоем отправиться к нему и забрать эти материалы. Это очень важно… Я плачу тысячу долларов.

Мо довольно усмехнулся и потер руки.

– Целую вечность никого как следует не обрабатывал! Это доставит мне огромное удовольствие, мистер Харди.

Харди посмотрел на Джека, растянувшегося на траве.

– Мы это провернем, – ответил тот. – А что с ним делать потом, когда мы получим от него доказательства?

– Его нужно убрать с дороги.

– Мо давно уже хочет иметь другую машину… А откуда мне взять такие деньги? Если бы вы дали нам две тысячи, мы бы чистенько провернули все это дело.

– Ну, хорошо, я дам вам две тысячи, – не колеблясь ответил Харди, – но имейте в виду, у него есть оружие.

Мо поднялся, протянул худую черную руку и помог Джеку подняться.

– Давайте подождем, пока лавочка закроется, – предложил Харди. – И нужно найти место, где он ночует. Там вы и подождете его. Я буду находиться здесь. И не забывайте, что он вооружен. – Его сообщники отправились было в путь, – но Харди вернул их: – Он забрал у Парнелл пять тысяч, и я хочу вернуть эти деньги.

В начале второго ночи большая часть домиков уже погрузилась во тьму. Хенекей выключил световую рекламу, запер свою контору и вышел. Вечер был теплый. Идя домой, он осторожно озирался кругом, хотя и был уверен, что нагнал на Харди страху. Несколько человек еще сидели перед своими домиками, докуривая последние сигареты. Хенекей знал их, и это придало ему смелости. Он не спеша шел по дорожке, останавливаясь то тут, то там, чтобы перекинуться с отдыхающими парой слов. Затем подошел к своему домику.

Ночь была душной, и он был слишком возбужден, чтобы сразу уснуть. Хенекей сел в кресло и закурил сигарету. Итак, скоро он станет обладателем десяти тысяч долларов: пять тысяч он взял у Парнелл, и еще пять тысяч ему привезет Харди. С такими деньгами можно укрыться в Нью-Йорке. Пришло время сматываться из Майами…

Следующие полчаса Хенекей пытался представить себе, чем будет заниматься в Нью-Йорке, но он не умел строить планы и решил пока это отложить.

Он взглянул на часы: 2.20. Уже все домики погрузились в темноту… Пора ложиться спать. Харди уже, наверно, давно в Майами, так что опасаться нечего…

Хенекей встал,

открыл дверь и вошел в темную душную комнату. Не успел он протянуть руку к выключателю, как чья-то сильная, пахнущая одеколоном рука зажала ему рот… Потом ему показалось, будто лошадь лягнула его в живот…

На полу ванной комнаты Мо нашел привинченную кафельную плитку. Он вынул ее, опустил руку в образовавшуюся щель и вытащил из тайника запечатанный конверт. Потом еще раз полез туда и вытащил толстую пачку банкнот. Поставил плитку на место и вытер вспотевший лоб.

Джек, развалясь в кресле, ждал, когда он вернется в комнату. Хенекей лежал на софе и чуть слышно стонал: из-за кляпа во рту он почти не мог дышать.

– Ну, что ты нашел, бэби? – поинтересовался Джек.

Мо протянул ему конверт с деньгами. Оба посмотрели на свою жертву, потом обменялись взглядами.

– Отдай мистеру Харди и спроси, это ли он хотел найти, – сказал Джек.

Он вынул из кармана горсть конфет и бросил их в свой маленький влажный рот.

Мо скрылся в темноте и быстрыми шагами подошел к Харди, сидевшему в своей машине.

– Господи! – прошипел Хароди. – Сколько вы еще будете возиться! Уже утро!..

Лицо Мо искривилось в мрачной усмешке.

– Парень оказался очень упрямым, он долго не хотел говорить. Это вы желали получить, мистер Харди?

Тот взял конверт и деньги. Распечатав конверт, бегло просмотрел его содержимое.

– Да.

Харди вылез из машины, достал зажигалку и поджег бумаги. Наблюдая, как они горят, он поинтересовался:

– А что с Хенекеем?

– Он чувствует себя неважно и очень огорчен. Но сейчас я вернусь, и мы сделаем его снова счастливым…

Харди внезапно почувствовал удушье. Парни до сих пор не совершили ни одного убийства. Они вели себя как дрессированные звери: делали только то, что им приказывали.

Харди задумался и решил, что не сможет жить спокойно, если Хенекей останется в живых.

– Черт возьми, чего ты лыбишься, как обезьяна. Быстро возвращайся к Джеку!

Мо, крутнувшись на месте, исчез в темноте.

Было еще раннее утро, но Хомер Хейр уже сидел за своим письменным столом. Набрав номер отеля «Испанский залив», он попросил к телефону детектива Тресса.

– Мне нужно поговорить с миссис Бэрнетт наедине, – прошептал он. – Она вряд ли меня примет, увидев мою визитку. Как бы это организовать?

– Можешь встретиться с ней на пляже, – ответил Тресс, немного подумав. – Она там бывает каждое утро, с десяти до двенадцати. Если ты придешь к десяти часам, то увидишь ее. А зачем она тебе понадобилась?

– Я буду там в начале одиннадцатого, – Хейр повесил трубку.

Он подошел к сейфу, открыл его и достал из него золотую зажигалку и пиджак Криса. Зажигалку сунул в карман, а пиджак положил на стол и вызвал Луциллу. Та вошла и вопросительно посмотрела на отца.

– Упакуй мне это.