Когда он получает
Шрифт:
У кого-то, кому они нужны. Часто.
Док похлопывает меня по плечу. — Он силен, как бык, но позвоните мне, если ему станет хуже.
— Каковы шансы, что ему станет хуже?
— Низкие. Но ему будет больно, когда действие обезболивающих закончится.
— Простите, что испортили вам вечер.
Он улыбается. — Не волнуйтесь, я привык всегда быть на связи. Если повезет, я успею вернуться, чтобы жена поцеловала меня в полночь.
Всю ночь я провожу рядом с Неро, прижимая лед к различным частям тела. Беспокойство проникает
В пять минут седьмого на тумбочке зазвенел телефон Неро.
В голове у меня загудело, когда я перелезла через Неро и взяла его.
На определителе номера написано, что это Алессио Ферраро.
Я не знаю, кто это, но одна только фамилия его нового работодателя наполняет меня яростью. Что бы они ни заставили Неро сделать вчера, он вернулся домой в таком состоянии.
Я поднимаю трубку.
— Ты опоздал, — хрипит голос на другом конце линии. — Я же сказал, что мы не будем брать выходной. Слишком много работы.
Моя рука крепко сжимает телефонную трубку. — И ты не в своем уме, если думаешь, что он сегодня выйдет на работу.
Наступает долгая пауза. — Кто это?
— Блейк.
— Какая Блейк?
— Блейк Де-Лука.
— А ты его…
Я сжимаю телефон в руке. — Я его жена.
— О… черт.
— Да, охренеть — это точно. — Я встаю с кровати, слишком взволнованная, чтобы продолжать сидеть. — Это ты сделал это с ним прошлой ночью?
— Это был дружеский поединок.
— Что? — спрашиваю я, сбитый с толку.
— Мы занимались боксом.
— У тебя что, совсем крыша поехала? Ты называешь то, что с ним сделали, дружеским поединком?
— Он был в порядке, когда я его высадил.
В голосе мужчины звучат защитные нотки.
— Он упал в обморок, как только вошел в дверь, придурок. Что с тобой не так?
Пауза. — Я сейчас приеду.
— Нет, ты мне не нужен…
— Я буду через полчаса.
Звонок заканчивается.
Уф! Я сопротивляюсь желанию швырнуть телефон через всю комнату и просто бросаю его на журнальный столик.
Отлично. Если Алессио Ферраро хочет, чтобы я его лично отчитала, он может быть моим гостем.
Через полчаса Алек звонит и спрашивает, не хочу ли я пропустить некоего мистера Ферраро в лифт. Мгновением позже в гостиной Неро стоит человек, который выдает себя за него.
Алессио Ферраро — черное чернильное пятно на фоне кремовых стен. Я думала, у Неро много татуировок, но у него нет ничего общего с этим парнем. За исключением лица, каждый сантиметр его тела, вплоть до кончиков пальцев, испещрен чернилами.
— Ты знала, что твоя входная дверь открыта? — спрашивает он. — Ты должна держать ее запертой.
Я оставила ее открытой после того, как Док ушел прошлой ночью, на случай, если ситуация
Я показываю указательным пальцем на Алессио.
— Ты чертовски нагл. Если твоя семья хотела убить Неро, почему они просто не сделали это в первую ночь, когда он вернулся? Ты избил его до полусмерти.
Он потирает щеку тыльной стороной ладони и пожимает плечами. — Он сам напросился. Он не хотел сдаваться.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы боксировали друг против друга. Я бы остановился, если бы он сдался.
— Тогда почему он не сделал этого?
— Я не знаю.
В животе появилось пустое чувство.
Хотел ли Неро, чтобы ему причинили боль? Почему? И еще, какого черта?
Неро, должно быть, понял, что я буду единственной, кто позаботится о нем, когда он вернется домой в таком виде.
Неужели он думал, что мне это понравится? Я не садистка. Как бы я ни злилась из-за того, что Неро сделал со мной, я не хочу видеть, как ему больно.
Может, это чувство вины настигает его.
Нет, на это я не рассчитываю.
Я вскидываю бровь, глядя на стоящего передо мной мужчину. — Ты не видел, как сильно ты его ранил?
Алессио снова пожимает плечами. — У меня есть склонность заходить слишком далеко. Могу я его увидеть?
— Он в спальне.
Неро переместился на кровати с тех пор, как я оставил его пять минут назад. На подушке кровавое пятно от пореза на брови, которое просачивается сквозь повязку.
Я сажусь рядом с ним и начинаю отдирать повязку, желая заменить ее. Снаружи, между задернутыми жалюзи, пробивается утреннее солнце. Я бы убила за кофе.
— Я могу вызвать врача, — говорит Алессио.
— Его уже осмотрели.
— Кто?
— Он представился Доком. Он работает на Мессеро.
Как только я это говорю, я понимаю, что мне следовало держать рот на замке. Что, если Неро не должен общаться с Доком теперь, когда он человек Ферраро?
Я смотрю на Алессио, пытаясь уловить его реакцию, но его лицо — сплошная маска. Только в его глазах видны небольшие проблески эмоций.
Когда они возвращаются ко мне, то кажутся почти извиняющимися. — С ним все будет в порядке?
— Да.
Я закрепляю свежий бинт на порезе, и Неро снова смещается. Ворчит. Открывает опухшие глаза.
В них вспыхивает облегчение, когда он смотрит на меня.
— Блейк, — шепчет он.
Он звучит ужасно.
Мои эмоции захлестывают меня. Мне физически больно видеть его таким разбитым. Всю ночь я пыталась убедить себя, что буду так переживать за любого, кто пострадал, но к утру мне пришлось признать правду, хотя бы перед самой собой.
Я все еще что-то чувствую к нему. После того как я узнала о его лжи, мне казалось, что из меня вытравили всю любовь к этому человеку, но нет, она все еще есть.