Когда он вернется

Рэнни Карен

Он снова напомнил ей воина былых времен. Полуобнаженный, Аласдер выглядел столь же естественно, как и в своей обычной одежде. Казалось, он чувствовал себя в полном согласии с природой и пренебрегал опасностью.

Их голоса были хорошо слышны.

– Подожди, пока ты наберешься немного больше опыта, Рори, – строго сказал Макрей, качая головой.

– Но я все время практикуюсь, сэр, – умоляющим тоном ответил мальчик. – Разве вам было не столько же лет, когда вы в первый раз взобрались на мачту?

Аласдер внимательно посмотрел на Рори. Тот не отвел взгляда,

и Макрей улыбнулся и, жестом ободрив его, сказал:

– Только внимательно следи за ногами. И не спеши, а то не заметишь опасностей, даже явных.

– Да, сэр, – возбужденно ответил Рори и поставил ногу на железную перекладину, встроенную в просмоленную мачту.

Запрокинув голову и теперь уже не улыбаясь, Макрей наблюдал, как Рори взбирается на следующую перекладину.

А Изабел вдруг охватило странное волнение, и она поспешно отвела взгляд. Это был Макрей – большой, сильный и красивый мужчина, и он был ее мужем. Даже не желая этого, он уже был связан с ней навеки. Но настанет день – и произойдет это очень скоро, – когда он объявит ей, что они свободны друг от друга, и уплывет обратно, а она останется, связанная традицией и ритуалом с человеком, которому оказалась не нужна.

Изабел снова взялась за свои инструменты: резец – в правую руку, молоток – в левую. Лучше сосредоточиться на работе, чем размышлять о своем муже и его намерениях.

Вечная невеста, которая никогда не станет женой.

Она закрыла глаза, стараясь не думать об этом и о свободе, которую Аласдер предлагал ей. Ведь она-то жаждала той зависимости, которой он считал брак, хотела чувствовать себя необходимой ему.

А каково было бы действительно быть замужем за таким человеком? Стал бы он ее защитником – заботливым и преданным?

Аласдер назвал ее творческим человеком. Для большинства людей кусок камня был просто камнем, а ей казалось, что в нем таится некое магическое обещание. В осколке сланца мог скрываться ангел, в куске мрамора – лицо героя. Но именно тот, кто первым понял, что значит для нее ее работа, оказался человеком, который мечтает от нее избавиться.

Изабел вспомнила, как они впервые встретились. Уже тогда Макрей заворожил ее. Правда, он ее испугал, но в то же время возбудил ее любопытство.

Она подняла глаза и увидела, что Рори спускается вниз, притом более осторожно, чем взбирался. Но Макрея рядом с ним уже не было.

Он стоял в нескольких шагах от нее.

– Зачем ты завязываешь волосы косынкой? – спросил он вместо приветствия.

– Все замужние женщины носят косынки, – ответила Изабел удивленно. – Это знак скромности и приличного поведения.

Он начал медленно приближаться. Его загорелый торс был обнажен, открывая плоский и мускулистый живот.

Изабел отвела взгляд. Может быть, она все еще лишь невеста, но она знает о своем муже гораздо больше, чем о любом другом мужчине.

Макрей протянул руку и коснулся косынки, обрамлявшей запылавшие щеки Изабел. Потом его шершавые пальцы двинулись сначала вверх к ее вискам, а затем вниз к подбородку.

До сих пор они лишь однажды были так близко при ярком солнечном свете – в день своей

первой встречи. Их последующее общение происходило либо в темноте, либо при слабом свете фонаря.

Теперь Изабел знала его лучше, чем в тот день, когда он спас ее. Природа наградила Аласдера не только восхитительной улыбкой и глазами, голубыми, как небо Шотландии. Его человеческие качества были такими же привлекательными, как и его внешность.

«Я смогла бы любить его». Эта мысль была такой неожиданной, что у Изабел перехватило дыхание.

А Аласдер медленно развязал узел платка, который она только что затянула потуже.

Наклонив голову, он прошептал у самого ее виска – так что она ощутила его дыхание:

– Мне хотелось бы, чтобы ты ее не надевала. Зачем прятать под косынкой такие красивые волосы?

Аласдер снял косынку и провел руками по волосам Изабел. Затем сжал ладонями ее голову и улыбнулся.

– Но я все еще замужняя женщина, Макрей, – тихо произнесла она. «Даже если ты этого не хочешь».

– А я все еще твой муж, – напомнил он, удивив Изабел. – Разве мои желания не имеют значения?

Улыбка исчезла с его лица, и в его взгляде Изабел заметила любопытство.

Он схватил ее за руки и повернул их ладонями вверх. И результате многих лет работы с камнем в трещинки латной въелась известковая пыль. У основания большого пальца правой руки был все еще заметен след от пореза – от той буквы «Д», которую обозначил кончиком кинжала ее отец.

Изабел хотела вырвать руки, но Макрей держал их крепко.

– Талантливые руки, – пробормотал он. – Они принадлежат женщине, предпочитающей работу праздному сушествованию.

Его слова прозвучали как комплимент.

Возгласы матросов, скрип канатов, торжествующие поили Рори, призыв кока собираться на обед – все эти звуки доносились словно откуда-то издалека.

Аласдер не хотел иметь с ней никаких дел, ему не нужны какие-то обязательства по отношению к ней, и все же его так же заворожил этот момент, как и ее.

– Прошу тебя, – сказал он, и Изабел не сразу поняла, что он просит ее не надевать косынку.

Она нерешительно кивнула. Аласдер не понимает, о чем он ее просит. Без косынки она предстанет перед всеми как незамужняя женщина. Впрочем, может, это и правильно – это будет отражать ее истинный статус в этом мире.

Изабел начала собирать инструменты. Аласдер протянул ей кожаный футляр.

– Спасибо, – сказала она, не поднимая головы.

– Изабел, – начал он, но больше ничего не сказал. Она направилась к каюте и оглянулась лишь у самой двери. Аласдер стоял не двигаясь. Они обменялись долгим взглядом. Изабел вошла в каюту. У сожаления – вкус слез, подумала она, закрывая дверь.

Глава 12

Лондон выглядел темным пятном на горизонте. Огромные клубы серого дыма нависали над городом, словно указательные знаки для усталого путника. Залив представлял собой лес мачт. Корабли так тесно стояли друг возле друга, что Аласдеру казалось, будто можно дойти до верфи, просто перешагивая с одной палубы на другую.