Когда она расцветает
Шрифт:
— Я уже сказал тебе, что нанял ее.
— В прошлый раз, когда мы разговаривали, ты сказал, что это маловероятно.
— Я не ожидал, что она переживет неделю, но она выдержала.
Я с неохотой должен признать, что ошибался насчет нее. У нее была тяжелая неделя — я сказал Инес, что ей придется потрудиться над ней, — но Але восприняла все спокойно. Даже самые отвратительные задачи были ей не по силам. — У меня не было причин не давать ей работу.
— Телохранитель входит в ее социальный пакет?
Я провожу рукой по
— Тогда что это было за хрень?
— Нело просил об этом. Он был, но это не значит, что я должен был иметь дело с этим публично. Если бы я сохранял хладнокровие, я мог бы использовать его поведение как предлог, чтобы выгнать его с Ибицы. Теперь мне придется позвонить Сэлу с убедительной ложью о том, что произошло. Если он думает, что у меня есть женщина, он использует это против меня. Мне придется сказать ему, что Нело приставал к покупателю, и я не мог допустить, чтобы это произошло на моей территории.
— Это на тебя не похоже, — говорит Рас. — Ты всегда держал свой гнев на коротком поводке.
Потому что это то, что я должен был сделать, чтобы выжить и защитить тех, кто мне дорог. Сколько себя помню, я был в прицеле дона Казалезе. Я не знаю, сколько у меня неправильных ходов, пока он не решит нажать на курок.
Когда я ничего не говорю, он поворачивается ко мне. — Эта девушка собирается быть больше, чем просто сотрудником?
Кто такая Але Ромеро? С тех пор, как я пожал ей руку в своем кабинете, у меня в голове был этот вопрос. Я ничего о ней не знаю. Я мог бы попросить Раса разобраться в этом, но это только подкрепит мою растущую одержимость.
Мне нужно поддерживать мой предварительный мир с Сэлом, пока у меня не будет того, что мне нужно, чтобы предпринять реальные действия против него. Это означает, что то, что произошло сегодня вечером, не может повториться снова.
— Нет, — говорю я. Но что-то мне подсказывает, что скоро моя убежденность снова подвергнется проверке.
В понедельник я сижу в своем офисе, подписываю пачку контрактов, когда раздается стук.
— Войдите, — кричу я, отрывая взгляд от бумаг.
Это она.
Cazzo. Что она здесь делает? Я сказал Инес, чтобы она больше не посылала ее ко мне в офис. Все выходные я заставлял себя не думать о ней. Каждый раз, когда она непрошено появлялась у меня в голове, я делал сто отжиманий. Мои руки чертовски убивают меня.
Все эти усилия, ни хрена. Солнце льется в окно, оставляя на земле длинное пятно света, и она ступает прямо в него.
Madonna. Она выглядит нереально. Эти волосы. Что бы я сделал, чтобы скрутить их, как веревку, вокруг моего кулака, пока я погружаюсь в нее.
Она стряхивает что-то со своей униформы и бросает на меня настороженный
Я опускаю ручку. — Что это такое?
— Я хотела извиниться за то, что произошло в пятницу. Ты был прав. Я была пьяна.
Я откидываюсь на спинку стула. — Я не ждал извинений.
— Я могу признать, когда ошибаюсь.
Может ли она? Интересно. С тем отношением, которое она любит ко мне, я ожидал, что она будет из тех, кто удваивает ставку. — Это редкое качество.
— В ту ночь я вела себя не по-своему, — говорит она. — И ты теперь мой босс. Я хотела бы оставить это позади.
Мои губы дергаются от удовольствия. Она хочет, чтобы я знал, что она не собирается снова ввязываться в подобные неприятности. Хорошо. Она усвоила урок.
— Ты меня удивляешь, Ромеро. Я думал, тебе понадобится гораздо больше времени, чтобы привыкнуть называть меня боссом.
Вместо того, чтобы начать нашу обычную перебранку, она прочищает горло. — В пятницу ты сказал, что сегодня мы поговорим о моем контракте.
— Да. Рас подготовил его. — Я открываю ящик и вытаскиваю несколько листов бумаги, скрепленных скрепкой, пока она садится на стул напротив меня. — Взглянем.
Она пролистывает его, не читая. Затем она встречает мой взгляд. — Есть небольшая проблема.
— Что за проблема?
— У меня нет паспорта.
Мое тело напрягается. Ее продали? Это первое подозрение, которое приходит мне в голову и портит мне настроение.
— Почему это?
— Меня ограбили, когда я впервые попала сюда. Они забрали большую часть моих денег и мой паспорт, — говорит она.
Обычное явление на Ибице, но я этому не верю. Она не говорит мне всей правды. Если она сбежала от торговцев людьми, здесь она не будет в безопасности. Мне нужно выяснить, кто ее похитил, и убедиться, что они ее больше не найдут.
— Ты сказала, что ты канадка.
— Верно.
— Если у тебя нет рабочей визы, ты не имеешь права работать в Испании даже с паспортом.
— Люди делают это все время.
— Незаконно.
— Я не уверена, — говорит она.
— Да.
Я чувствую ее панику, когда она сдувается у меня на глазах.
— Ты можешь что-то сделать? Мне очень нужна эта работа.
Я наклоняюсь вперед и сцепляю руки на столе. Она ерзает под моим взглядом, чувствуя себя более неловко, чем я когда-либо видел ее.
— Я хочу, чтобы ты была со мной честна, — говорю я.
— Я не лгу. Меня ограбили.
— У тебя проблемы?
— Какие проблемы? Конечно, нет.
Больше лжи.
— Почему ты здесь, Ромеро?
— Почему кто-то приезжает на Ибицу?
— Меня никто не волнует. Я спрашиваю о тебе.
Когда она просто смотрит на меня широко раскрытыми испуганными глазами, я решаю быть прямолинейным. — Кто-то привел тебя сюда насильно?
Ее брови хмурятся. — Нет. Почему ты спрашиваешь об этом?