Когда она ушла
Шрифт:
— Он слишком торопился, чтобы её усаживать, — сказала Райли. — Нервы взяли верх. Это был его первый раз и ему не хватало уверенности в себе. С Эйлин Роджерс получилось лучше, но до убийства Ребы Фрай нельзя было сказать, что он достиг нужного уровня.
Она вспомнила, о чём хотела спросить.
— Вы нашли какую-нибудь взаимосвязь между жертвами? Или между детьми обеих матерей?
— Ничего, — ответил Флорес. — Проверка родительских комитетов тоже ничего не дала. В них почти никто
Это разочаровало Райли, но, в общем-то, не удивило.
— А что насчёт первой женщины? — спросила Райли. — Она тоже была матерью, я так понимаю?
— Нет, — быстро ответил Флорес, как будто ожидал от неё этого вопроса. — Она была замужем, но детей у неё не было.
Райли была поражена. Она была уверена, что убийца ищет матерей. Как она могла ошибаться?
Она снова почувствовала, что её уверенность в себе резко падает.
Когда Райли замешкалась, Билл спросил:
— Как далеко мы до того, чтобы установить личность подозреваемого? У вас получилось достать информацию из колючек из парка Мосби?
— Нам не повезло, — сказал Флорес. — Вместо крови мы нашли следы кожи. Убийца был в перчатках. Похоже, он действительно очень дотошный. Даже на первом месте преступления никаких следов ДНК обнаружено не было.
Райли вздохнула. Она так надеялась, что нашла что-то, что другие проглядели. Но попытка была напрасной. Они вернулись к тому же, с чего начали.
— Зацикливается на деталях, — прокомментировала она.
— Даже несмотря на это, я думаю, что скоро мы на него выйдем, — добавил Флорес.
С помощью электронной указки он показал на места преступлений и провёл между ними линии.
— Теперь, зная об этом раннем убийстве, у нас появилось какое-то представление о поле его действий, — сказал Флорес. — Первая жертва, Маргарет Герати, была найдена к северу от Белдинга, вот здесь, вторая, Эйлин Роджерс, неподалёку от Даггетта, на юге, а третья, Реба Фрай, к западу от парка Мосби.
Райли посмотрела, как три точки сформировали на карте треугольник.
— Площадь выделенной области около 2500 квадратных километров, — сказал Флорес. — Но всё не так плохо. Большей частью это сельская местность, там всего несколько небольших городов. В северной части есть несколько крупных поместий, как сенаторское. Множество пустых пространств.
Райли увидела профессиональное удовлетворение на лице Флореса. Ему явно нравилась его работа.
— Я собираюсь достать информацию о зарегистрированных в этом районе насильниках, — сказал Флорес. Он набрал на компьютере команду, и в треугольнике зажглось порядка двадцати маленьких красных точек.
— Теперь уберём гомосексуалов, — сказал он. — Мы уверены, что наш
Флорес набрал другую команду, отчего исчезла почти половина точек.
— Теперь сузим круг до самых жестоких случаев — возьмём тех, кто сидел в тюрьме за изнасилование или убийство, или за то и другое.
— Нет, — резко сказала Райли, — это не то.
Трое мужчин с удивлением посмотрели на неё.
— Мы ищем не заядлого преступника, — сказала она.
Флорес застонал.
— Ну точно! — запротестовал он.
Воцарилась тишина. Райли чувствовала, как у неё в голове формируется идея, но она ещё не приняла чёткую форму. Она уставилась на куклу, которая нелепо сидела на столе и выглядела здесь настолько не к месту, насколько это было возможно.
«Вот бы ты могла говорить», — подумала она.
Затем она начала медленно излагать свои мысли.
— Я про то, что убийства были не явно жестокими. Маргарет Герати не была изнасилована. Мы уже знаем, что и Роджерс с Фрай не были.
— Их всего лишь пытали и убили, — проворчал Флорес.
В комнате стала напряжённая атмосфера. Брент Мередит выглядел обеспокоенным, а Билл уставился в один из мониторов, не отводя от него глаз.
Райли указала на крупный план отвратительно изувеченного трупа Маргарет Герати.
— Его первое убийство было самым жестоким, — сказала она. — Раны глубокие и страшные, хуже, чем у обеих его последующих жертв. Я уверена, что вы, криминалисты, уже установили, что он наносил их очень быстро, одну за другой.
Флорес восхищённо кивнул.
— Ты права.
Мередит с любопытством посмотрел на Райли.
— И о чем это говорит?
Райли глубоко вдохнула. Она снова почувствовала, как соскальзывает в разум преступника.
— Я уверена в одном, — сказала она. — Что у него никогда ни с кем не было секса. Скорей всего, он никогда не был на свидании. Он невзрачный и непривлекательный. Женщины всегда отталкивали его.
Райли помедлила, собираясь с мыслями.
— Однажды его пробило, — сказала она. — Он похитил Маргарет Герати, связал её, раздел и попытался изнасиловать.
Флорес охнул от неожиданного понимания.
— Но он не смог! — воскликнул он.
— Правильно, потому что он импотент, — сказала Райли. — А когда он не смог изнасиловать её, он пришёл в ярость. Он начал бить её ножом — самое похожее на сексуальное проникновение, что он мог придумать. Это был первый акт насилия, который он когда-либо совершал в своей жизни. Я предполагаю, что он даже не заботился о том, чтобы подольше держать её в живых.
Флорес показал на абзац в официальном протоколе.